Я не привык на людях есть, и, глядя на Лизу, почему-то смущался. А вдруг я также глупо глотаю и проталкиваю в себя еду? Вдруг она засмеется? И я снова отпил вино, добив первый бокал.
В голове начинало мутнеть, вместе с мутью от терпкого красного вина появлялся аппетит, и вскоре я тоже начал жадно кромсать бедную курятину.
Вообще странно про курятину… Вот в голове крутятся легкие мысли. И мысли эти почему-то про курятину. Вот смотрю на нее, и такое ощущение, что курицу не просто убили и пустили на еду. Мясо…тушка… выглядели так, будто беднягу сначала пытали. Били, издевались над ней, быть может словесно унижали. Казалось, будто умерла эта кура от пыток. Не естественно. Не так, как обычно. И мне становилось ее жаль.
Бедная курица…
Вот стейк умер красиво.
А курица…
Какая-то странная слеза затесалась в уголок глаза. Ближе к переносице. Я ее увидел и быстро смахнул тыльной стороной ладони.
– Эй! Ты чего? – вскрикнула Лиза.
– Курицу жалко… – не задумываясь ответил я и Лиза рассмеялась, вновь разбудив сонную официантку.
– Точно… Ну помолись за нее что ли! Или как это у вас, служителей, принято?
– Да не служитель я! Просто верю, – всхлипнул я машинально. – Я за всех молюсь, особенно за тех, кто в дежурство идет. Тех что со мной…
– И как, – Лиза взяла второй бокал, с усилием жуя кусок стейка. – Помогает?
– Ага.
– Вот прям помогает?
– Ага…
– Сколько напарников ты потерял?
– За десять лет? – успокоился я.
– Ну давай хотя бы за год, – увлеченно придвинулась ко мне девушка.
– Ни одного.
– А за десять?
– Тоже. Ни одного.
Лиза откинулась на спинку стула. – Да ты гонишь. Я каждое дежурство соскребаю мясо, что осталось после вас, бедолаг. А ты ни одного напарника не потерял!
– Угу, – протяжно выдавил я, попивая вино из второго бокала.
– Да это охренеть же можно! – она вдруг начала мыслить вслух. – Так вот почему мы с тобой не виделись там, у ворот. Ты же всегда целенький уходил.
– Ага. Я поэтому про медиков-то особо и не знал ничего.
– Слушай, если это правда, то у тебя дар! Ну прям, внатуре – дар! – рассмеялась она, допивая второй бокал вина.
Я лишь хмыкнул.
– Не, – вдруг отрезала Лиза, попивая мой отвар, которым она размачивала бурый рис, прежде чем проглотить. – Я бы не поверила. Но… Ты же и вправду не попадался мне на глаза. А уж за десять лет то… Ну нет, хотя бы за мои пять…
– Поготь. А сколько тебе лет? – вдруг перебил ее я. Уж больно интересно стало пьяной голове.
– Ну и вопросы у тебя. Не скажу!
– Ну Лиза… – начал я канючить, двигая бокал вина от края стола до другого края.
– Да черт с тобой. Двадцать девять мне. Доволен?
– Хе, – ухмылка поползла по моему лицу. Это казалось забавным. Я хотел было сказать что-то про тридцатилетие, но вовремя себя остановил. Волосы еще ладно, но с возрастом