Возле здания райисполкома заметил две припаркованные «Волги» с областными номерами. Обтер тряпкой свои резиновые сапоги, обнаружив под сиденьем «термосок» Александровны. Отдав на вахте дежурному милиционеру тихонько ружье в чехле, поднялся в приемную. В приемной для вторника было достаточно много народа: начальник общепита, зам. председателя по сельскому хозяйству, какой-то чин из «железнодорожников». Почему-то угрюмо насупившись, сидел начальник ГАИ. Двое незнакомых в гражданском смело осматривали с ног до головы одетого в камуфляж Алексея, оторвавшись от разговора с директором лесхоза и начальником РОВД.
– Доложите, что приехал, – обратился Алексей к секретарше под пристальными взглядами притихших посетителей.
– Заходите, Алексей Алексеевич, вас ждут.
В кабинете председателя сидели двое незнакомых мужчин, один из которых в форме прокурора, а другой в форме железнодорожного начальника.
– А, вот и наш герой! Проходи, Фомин, присаживайся, знакомься! – председатель приподнял на лоб очки, – помощник прокурора области Петр Васильевич – и начальник участка железной дороги Иван Анисимович Желобов. Как ты знаешь, у нас в районе ЧП, причем ЧП огромного, никак не районного масштаба. И один из первых вопросов тебе – как ты допустил такой беспредел в доверенных тебе охотоугодьях? Здесь у нас под носом работала целая фабрика, целый мясокомбинат, который организовал твой друг Алексашкин. И мы только вчера обо всем узнаем, и то, только благодаря бдительности железнодорожников и железнодорожной милиции. Скажи, Алексеевич, как это могло произойти? Какова ваша роль в этом с директором лесхоза? Может, вы и в доле были? Может, и у вас следует подвалы потрясти. Ты вот один живешь в таком роскошном особняке. А дом мы давали тебе с семьей, а где твоя семья? Откуда такие панские, собственнические замашки? Ну! С чего начнем?..
Алексей молчал. Зашевелились желваки, что не предвещало ничего хорошего…
– Начнем с дома. С коттеджа. Дом мне выделило Министерство по ходатайству профкома. Исполком к этому дому отношения не имеет. Где моя семья? На этот вопрос я ответ дам позже. Если понадобится кому-то, – Алексей глянул на прокурора, – а теперь насчет браконьерства. Мною с нашей бригадой за три года вскрыто более ста случаев браконьерства, составлено около двухсот протоколов на нарушителей природоохранного закона, изъято около пятидесяти единиц оружия, более десяти километров сетей. А что сделано милицией? Только изъятые по домам стволы, да во время бытовых разборок составленные протоколы. Браконьерство на железной дороге мы раскрывали вместе с железнодорожной милицией, и мой вопрос: где в это время была наша милиция и наша прокуратура? Есть ответ, могу озвучить: они сидели в машине у Алексашкина и там жрали водку. Вы знаете об этом и почему-то выставляете меня здесь мальчиком для битья? Так разговора не получится, я готов откланяться и идти заниматься делом. Если у милиции и прокуроров