Лёва восхищённо смотрел, как солдаты помогли Марии Петровне добиться вагонов и как капитан отдаёт приказы.
– Лёва, пошли скорее. А то вдруг они без нас уедут. – Генка тянул друга за рукав.
У Лёвы на мгновение перехватило горло, голос пропал как тогда, когда увидел поседевшего Юру. Он вдруг представил, что остался здесь, в этой толпе, один. И нет рядом тёти Нины, Марии Петровны и даже того улыбчивого капитана. Только плачущие женщины и старики с мутными от усталости глазами.
Лёва кивнул, схватил друга за руку и потащил на площадь.
Навстречу им бежала Нина Васильевна.
– Почему вы ушли без разрешения? Мы вас всюду ищем.
Лёва почувствовал, как ноги стали тяжёлыми, а в груди похолодело. Он увидел, как по лицу воспитательницы катятся слёзы. Не текут ручейками, как обычно у девчонок, а именно катятся, как горошины. Лучше бы она его ударила. Он бы даже не обиделся. Но Нина Васильевна, не замечая слёз, схватила мальчиков за руки и потащила в общий строй.
– Скорее.
– Мы только хотели пап найти, – просипел Лёва.
– Нинвасильна, мы больше не будем, – поддержал перепуганный Генка. – Не плачьте.
– Что? – Нина Васильевна остановилась, провела рукой по лицу и удивлённо посмотрела на мокрую ладонь. – Я не плачу. Это от усталости, наверное.
Дети брели по железнодорожным путям, спотыкались и падали, разбивая коленки. Самых маленьких солдаты несли на руках.
Колонна детского сада остановилась возле цепи товарных вагонов.
– Ого, какие высокие! – удивился Юрка, пытаясь дотянуться до края вагона. – Как же мы в них забираться будем?
– А мы как акробаты в цирке. – Лёва прищурил глаз, прикидывая. – Я залезу тебе на плечи и в вагон. Потом Генка. А затем уж мы тебя за руки затащим.
– Вечно ты, Лёвка, придумаешь что-то, – обиделся Юра. – Я же не Поддубный, чтобы вас всех поднять.
– Не ссорьтесь, мальцы! – Усатый солдат строго посмотрел на ребят. – Всех посадим.
В середине каждого вагона была большая дверь, которая откатывалась вбок на колёсиках. Солдаты распахнули двери вагонов и отшатнулись. Внутри стоял удушливый запах навоза. Молодая воспитательница Алевтина, как кошка, метнулась к насыпи и через несколько минут вернулась с охапкой травы. Невысокая и щупленькая, она с трудом забросила траву в высокий вагон. Круглолицый, бритый налысо боец помог девушке забраться в телятник, и она начала травяным веником выметать грязь. Не сговариваясь, няни и воспитатели бросились за травой. Вскоре грязные телятники приспособили для перевозки детей.
Красноармейцы рассаживали ребятишек по вагонам, когда вдалеке показалась ещё одна группа.
– Это тоже ваши? – Капитан удивлённо взглянул на заведующую детским садом.
– Все дети наши, – твёрдо сказала Мария Петровна, вглядываясь в лица незнакомых ребятишек.
Внутри вагона было темно. Отвратительный запах забирался не только в нос, но и, казалось, в горло, глаза и уши.
На