Изучая карту бакалейщика, я еще раньше сообразил, что самый удачный для меня маршрут бегства из города – в южном направлении. Поэтому я сначала стал изучать межкомнатную дверь в соседний номер, располагавшийся с южной стороны здания. Дверь открывалась в мою комнату, поэтому, отодвинув задвижку и подергав дверную ручку, я убедился, что открыть ее будет трудновато. Мне пришлось бы потратить немало сил, чтобы взломать замок. Об этом пути побега пришлось сразу забыть, и я осторожно придвинул к этой двери кровать, которая должна была послужить преградой для нападавших, если они попытаются ворваться ко мне из номера с южной стороны. Противоположная межкомнатная дверь, ведущая в номер в северной части здания, открывалась наружу; попробовав ее открыть, я понял, что она заперта на ключ или задвижку с другой стороны – и значит, именно ею можно воспользоваться для бегства. Если бы мне удалось перебежать по крышам зданий к Пейн-стрит и благополучно спуститься на землю, я мог бы дать деру через двор и, минуя соседние здания, добежать до Вашингтон- или Бейтс- или же выбежать на Пейн-стрит и попасть с нее на Вашингтон. В любом случае мне следовало каким-то образом добраться до Вашингтон-стрит, а уж оттуда бежать подальше от Таун-сквер. А самое главное – не появляться на Пейн-стрит, потому что пожарная часть могла быть открыта и ночью.
Раздумывая обо всем этом, я оглядел теснящиеся вокруг трухлявые крыши, освещенные ярким светом овальной луны. Справа от меня панораму города пересекал черный разрез глубокого речного русла с приросшими к нему с обеих сторон, точно ракушки, зданиями заброшенных фабрик и бывшего вокзала. А дальше проржавевшая железнодорожная ветка и шоссе на Раули тянулись по болотистой низине, испещренной поросшими высоким сухостоем кочками. Слева виднелся ближний пригород с лугами, изрезанными ручьями, и узкая дорога на Ипсвич белела в лунном сиянии. С этой стороны гостиницы не была видна уходящая в южном направлении дорога на Аркхем, которую в конечном итоге я и выбрал своим маршрутом.
С сомнением раздумывая о том, когда лучше начать штурм межкомнатной двери и как бы проделать это с наименьшим шумом, я отметил, что звуки внизу стихли, зато на лестнице послышался громкий скрип половиц: кто-то тяжело поднимался по лестнице. В ромбовидном оконце моей входной двери мелькнул свет, и тут уж половицы в коридоре просто застонали под тяжестью неведомого груза. Послышались приглушенные звуки – возможно, голоса, – после чего в мою дверь громко постучали.
Затаив дыхание, я замер и стал ждать. Казалось, прошла целая вечность, как вдруг витавшая повсюду тошнотворная рыбная вонь вдруг сгустилась и стала просто удушающей. Потом стук повторился – теперь стучали долго и настойчиво. Я понял: настала пора действовать. С этой мыслью я резко дернул задвижку межкомнатной двери и изготовился выбить ее плечом. Тем временем стук стал еще громче, и мне оставалось только надеяться,