Но не только этим заслужил Дракула любовь своих подданных. Был он рожден воином, истым змиевичем, и хорошо это помнили враги его. Бил он их в Валахии и Семиградье, в Сербии и Молдавии, в Боснии и Болгарии. И где бы ни появлялся его шлем, увенчанный, как у князя Милоша, драконом, где бы ни реяло его драконье знамя – везде ждала победа воинство христианское. Надевал Дракула свой прославленный доспех из множества мелких чешуек золоченой стали, наподобие кожи драконьей, брал в руки меч – и враги бежали пред ним. Изгнал он турок из Сербии, освободил крепости Шабац и Сребреницу излюбленным своим способом – переодевшись вместе с самыми верными воинами в турецкую одежду и обманным путем проникнув в крепость, поддержал потом идущих на приступ изнутри. С побратимом своим, молдавским господарем Штефаном, прогнал Дракула турок из Молдавии. С Яношем Хуньяди, королем венгров, одолел он турок в Београдской битве. А многие ли тогда умели побеждать непобедимых османов?
Очистил Дракула от турок всю страну свою, особливо Южную Валахию, где они по недосмотру господнему чуть было не расплодились. Захватил он там три большие турецкие крепости – Джурджиу, Новиград и Туртукай – и перестал платить дань туркам. Зол был султан Мухаммед, рвал он на себе шелковые халаты да сек рабам головы. А толку-то? Не мог ничего поделать султан с рыцарем Ордена Дракона. И тогда надумал он стереть Валахию с лица земли…
Глянул отец Николай на Ратко – а у того глаза не на месте.
– Но не стер же он, правда?
– Нет, сыне. Куда ему, этому султану! Ишь ты, а я и не приметил, как за делами да разговорами день прошел. Иди почивать, умаялся небось, а я пока потружусь. Только свечи мне поставь. Иди.
Осенил отец Николай Ратко крестным знамением, коснулся губами лба его – и вернулся к рукописям своим. Снилось Ратко всю ночь, что он витязь в сверкающих золотом чешуйчатых доспехах, а на голове у него – шлем с драконом. Мчится он по полю брани, разя мечом поганых, и попирает конь его тела их копытами немилосердно. И крик вырывается из гортани его – «Мортэ лор! Мортэ лор!»[45] Свистит ветер в ушах, струятся по плечам вороные кудри, а впереди из-за гор восходит алое солнце.
* * *
Единою ж пусти по всей земли свое веление, да кто стар, иль немощен, иль чим вреден, иль нищ, вси да приидут к нему. И собрашась бесчисленое множество нищих и странных к нему, чающе от него великиа милости. Он же повеле собрати всех во едину храмину велику, на то устроену, и повеле дати им ясти и пити доволно; они ж ядше и возвеселишась. Он же сам приде к ним и глагола им: Что еще требуете? Они же вси отвещаша: Ведает, государю, Бог и твое величество, как тя Бог вразумит. Он же глагола к ним: Хощете ли, да сотворю вас беспечалны на сем свете, и ничим же нужни будете? Они же, чающи от него велико нечто, и глаголаша вси: Хощем, государю. Он же повеле заперети храм и зажещи огнем, и вси ту изгореша.
Наутро чуть свет побежал