Это были предательские участки трясины, с виду твердые, но на самом деле тонкие, как паутинка, – стоило на нее ступить, и человеческая нога немедленно погрузилась бы в болотную жижу, а маленькие окошки серо-голубой воды, дрожавшие тут и там, вспенились бы и почернели.
Мэри повернулась спиной к болоту и по мосткам перебралась через ручей. Держась повыше, она шла вдоль ручья, бежавшего по извилистой долине между холмами. Сегодня облаков было мало, они почти не отбрасывали теней, и пустоши, расстилавшиеся позади нее, желтели в солнечных лучах, словно песок. Одинокий кроншнеп задумчиво стоял у ручья, разглядывая свое отражение в воде; внезапно его длинный клюв с невероятной скоростью метнулся в камыши и вонзился в мягкий ил, затем, повернув голову, птица поднялась в воздух, подобрав ноги, и направилась на юг, жалобно крича.
Что-то вспугнуло кроншнепа, и через пару мгновений Мэри увидела, что именно. Несколько лошадей проскакали вниз по холму и с плеском бросились в ручей – пить. Они шумно топтались среди камней, наталкиваясь друг на друга и помахивая хвостами на ветру. Должно быть, пони выбежали из видневшихся справа, чуть впереди ворот, они были широко распахнуты и подперты обломком камня, а за ними начиналась разбитая проселочная дорога.
Мэри прислонилась к воротам и стала смотреть на лошадей; уголком глаза она заметила мужчину, спускавшегося по дороге с ведрами в руках. Девушка хотела было продолжить свой путь вокруг холма, но он помахал в воздухе ведром и окликнул ее.
Это оказался Джем Мерлин. Деваться было некуда, и Мэри стояла на месте, пока он к ней не подошел. На нем были запачканная рубашка, никогда не видавшая стирки, и грязные коричневые штаны, покрытые конским волосом и заляпанные навозом. Джем был без шапки и куртки, а его подбородок порос жесткой густой щетиной. Он засмеялся, глядя на Мэри сверху вниз, сверкая зубами, как две капли воды похожий на брата, если бы тот скинул лет двадцать.
– Так, значит, ты нашла дорогу ко мне? – сказал Джем. – Я не ждал тебя так скоро, иначе бы испек хлеб по такому случаю. Я не мылся три дня и питался одной картошкой. Вот, подержи-ка ведро.
Он сунул Мэри в руку одно из ведер, прежде чем она успела возразить, и спустился к воде вслед за лошадьми.
– Пошли прочь! – закричал он. – Эй, назад, нечего мутить воду, которую я пью! Убирайся, ты, черный черт!
Он стукнул самого крупного пони ведром по заду, и все они рванули из воды вверх по склону, то и дело взбрыкивая.
– Я сам виноват, не закрыл ворота! – крикнул он Мэри. –