– Хорошо, не буду. Я просто хотел узнать, готов ли конспект. Мне же еще подготовиться надо, а то не поверят, что сам написал.
– Он готов.
Ванька взял тетрадь. И впервые от этого мальчишки, с хулиганской физиономией, вышло благородные слова.
– Спасибо. Если что понадобится, только свисни.
Такие слова, были приятны. Настроение поднялось. Как хорошо слышать такие слова, пусть даже за обманное дело. Там в его классе, он не слышал таких слов. Он помогал всем, словно был обязан. Если ты вундеркинд спасай всех, спасай класс. Но, то ценное, что так облагораживает одного человека, и дает тепло другому, никогда он не слышал. Но своей помощью, сглаживал придирки одноклассников. Он вернулся в комнату. Тепло в сердце еще не ушло. Его одиночество, вдруг поколебалось. Он ощутил дружескую волну. Он произнес последние Ванькины слова:
– Если что понадобиться, только попроси.
Как не хватает порой дружеского плеча. Но мальчик понял, что сам виноват в своем одиночестве. Он вместе с папой похоронил себя, в научных трудах. Но как он завидовал свободным, беззаботным мальчишкам. Как хотелась ему погонять мяч, или просто подурачиться, поиграть во дворе. Неужели вундеркинд это, ярмо на всю жизнь. Он для народа, а что для него народ, ничего? Но больше всего, как не хватала ему, поделиться, своих внутренних чувствах с другом. Но может ли стать, этот, как его называет мама, бездельник, его другом? И сможет ли вообще кто-либо стать его другом. Такой же вундеркинд? Но где его взять. Эх, наверное, нет. Скорее его друзья останутся, искусственный громила и ангелочки. Ненависть к тем, кто богаче или успешней тебя, зародилась еще, до создания самой земли. Ненависть явилась на землю, как проклятие. И переходила из поколения в поколение. Этого не мог знать Димка. Но он так, же не догадывался, что полная уравниловка, ведет к надоедности. Торможению всего человечество. К вечеру пришел отец. И осторожно разувшись, на цыпочках прошел в комнату к сыну. Он не заметил, что жена с самого начала, наблюдает за ним. Он вошел в комнату и сразу же подошел к компьютеру.
– Сынок у нас получилось.
– Что пап?
– Сейчас покажу только включиться компьютер. Мы правильно все рассчитали. Мы сделали это.
– Все цифры совпали?
– Да, да.
– Никакого компьютера вы не включите. Пробежал как мышь, думал я, не замечу.
– Извини дорогая.
– Глушите свой ящик. Ужинать пойдем. В конце концов, в воскресенье можете отдохнуть. Ты знаешь, у него плохой сон стал.
– Как. Ты сынок плохо спишь?
– Да нет пап нормально.
– Да ты нечего не чувствуешь, только кричишь по ночам.
– Дорогая.
– Ничего не хочу слушать. Через пять минут жду на кухни. Поймите вы, наконец, ум то же должен отдыхать.
Папа пошел за мамою. Он был ниже ее на целую голову, чистокровный японец. Полжизни прожил в России, но все так, же говорил с акцентом, и та, же при этом китайская жестикуляция