Несколько лет назад
Чудо случилось как-то под Новый год. Увидев заветные две полоски на тесте, я не могла поверить своим глазам. Мое сердце раздувалось от счастья! Мне хотелось обнять весь мир! Слезы застилали мои глаза, когда я преподнесла эту новость мужу. Мне никогда не забыть, как округлились его зрачки, а потом он зажмурился и затряс головой, словно не веря услышанному. Саша подхватил меня на руки и закружил по всей комнате, в процессе покрывая мое мокрое от слез радости лицо поцелуями.
«Боже, боже, боже… – шептал он мне на ухо, когда опустил на пол и прижал к себе, – Я просто не верю… Неужели это действительно происходит с нами? Это уже точно, Стелла? Молю, скажи, что точно!»
Я засмеялась и чмокнула его в кончик носа.
«Это не гарантированно, но у меня двухнедельная задержка, так что… Я не стала говорить раньше, чтобы опять не обнадеживать тебя… Но сейчас… Я думаю, это ОНО САМОЕ, Саш…»
Мой муж сиял. Я никогда не видела его таким счастливым. Он вызвался сопровождать меня на приеме у врача, чтобы – хоть бы, хоть бы! – подтвердить долгожданную беременность. И когда мы, держась за руки и с замершей надеждой на лицах, услышали эти заветные слова – «У вас будет ребенок», – то радости нашей не было предела. Врачу даже пришлось нас немного осадить. Груз переживаний и сомнений свалился с моих плеч. Столько лет бессчетных попыток, столько искр упования и столько слез разочарований – и вот это случилось!
Моя беременность началась тяжело и так же и продолжалась до самого своего логического завершения. Впервые угрозу выкидыша мне поставили на десятой неделе, а впоследствии этот дамоклов меч висел над моим ребенком практически перманентно. В начале второго триместра доктора настоятельно рекомендовали исключить половую активность, если я хотела сохранить и выносить своего малыша. Это было очень непростое время для нашей семьи: помимо осложнений с протеканием моей беременности, у Александра случился какой-то кризис на работе – кадровые перестановки, которые грозили погубить его карьеру. Он был на взводе постоянно, а я, за годы жизни с ним, узнала, что стресс он снимает сексом, который ушел из нашей жизни по объективным причинам. Он начал срываться на мне, не отказывая себе в возможности лишний раз упрекнуть меня в моей женской некомпетентности: мол, это я вынашиваю его ребенка, а, значит, я ответственна за его жизнь и здоровье. И раз уж что-то идет не по идеальному плану, то это моя вина. Я искренне пыталась понять его состояние, хотя сама была не в лучшем, но его обидные слова каждый раз жалили меня как игла татуировщика. Мне нужно было бы пропускать их мимо ушей, чтобы не поддаваться психозу и не провоцировать новую угрозу для ребенка, но это было сложно – обвинения мужа оседали на дне моей души тяжким грузом и гноились там, поражая всю мою нервную систему.
В один из особо опасных случаев – на шестом месяце – меня положили в стационар на сохранение.