Максим проснулся. Он долго лежал с открытыми глазами, пытаясь в темноте найти конец капюшона, в который превратился его папа, закрыв ему весь свет. Придя в себя окончательно, понял, что это был сон, а он в своей постели. Сердце его всё ещё билось так, что он чувствовал вибрацию рёбер, а вид растерзанного тела отца не шёл из головы. Он думал о столе, подарившем ему сегодня ссадину на ноге, ящики которого до сих пор были заполнены папиными инструментами – а может это тоже сон? Но нет – потрогав ногу, он нащупал шишку, от прикосновения к которой, как круги по воде, разошлась острая прозрачная боль.
– Ну почему папа так сделал, – думал Максим, – зачем он выбрал именно стол, а не что-нибудь другое. Например, он мог уронить ему утюг на ногу. – Мальчику было обидно, что стол, из которого папа, как из волшебного ларца, доставал инструменты и делал с их помощью деревянные мечи, ремонтировал железную дорогу (после того как Даша наступала на рельсы или состав), тот самый стол, секретами которого он хотел овладеть, когда вырастет, стал для него орудием наказания. Мысли вихрями крутились в его голове, спутывая прошлое с настоящим и вымысел с реальностью. Когда они превратились в белые облака и полностью заполнили его, Макс успокоился и, как любой ребёнок, чувствующий страх, провалился в сон. В следующий раз он открыл глаза от того, что солнце грело его ноги, а с улицы доносились крики молодых птиц. От ночной встречи осталось только лёгкое гудение в груди. Началась последняя школьная неделя перед каникулами.
Максим лежал, боясь спугнуть солнечные лучи, ползущие вверх по одеялу, когда в комнату заглянула мама.
– Сынок, – позвала она, – а, ты уже проснулся. Давай, вставай и иди чистить зубы, завтрак почти готов. – он потянулся и толчком двух ног отбросил одеяло.
Когда он пришёл на кухню, Даша уже сидела на стуле, болтая ногами, перед ней стояла тарелка каши. Сестра рассказывала маме о планах на день.
– Тебе варенья дать к каше? – спросила его мама, когда он сел перед тарелкой.
– Нет, спасибо. – Максим взял ложку и набрал в неё остывшую кашу с края тарелки, подул и отправил в рот.
– Как тебе сегодня спалось?
– Нормально, мам, – он собирал ложкой новую порцию каши, – а помнишь мы не праздновали мой день рождения в прошлом году?
– Конечно, помню, но ты же знаешь, что на это были причины?
– Ну да, помню, – у него перед глазами возник призрак, приходивший к нему ночью. Он поморщился, – ты ведь про папу? Мама, а он когда, – Максим посмотрел на сестру, замешкавшись с определением, – ну это?..
– Она уже взрослая девочка и всё понимает, – мама посмотрела на дочку, которая продолжала есть кашу, но теперь она не болтала ногами и следила глазами за братом с мамой, – папа умер двадцать третьего числа. В эту субботу будет ровно год.
– А