– Надеюсь, что изменились. Но я видел их детей, и у них ровно такой же взгляд. Не знаю… Моя девушка считает, что я предвзято сужу, но она-то росла с приличными деньгами. Думаю, родители детям свою болезнь с генами передали. Ну, или все дело в деньгах. Не знаю… А теперь это происшествие в Спринг Мидоу. Кармайкл из нищих, так еще и психом оказался. Знаю его дядю Скотта, так тот сказал, что не может найти объяснения. У семьи определенно есть проблемы, но Скотт твердит, что пацан не был жестоким от слова совсем. Ну так какого черта тогда? А Миллер… Всегда приветливым был, когда заходил, он тоже из нормальных, несмотря на деньги. Мир у его ног был, а собственная мамаша прикончила его во сне? Боже… Что, черт возьми, происходит в этом городе? Иногда мне кажется, что прямо глобально все идет не так. Понимаете, о чем я?
Хриплый влажный вой раздался у входа в магазин, и Люси и Бакет не успели ответить.
Иуда посмотрел на настенные часы, и на лице выступило встревоженное выражение, будто его из размышлений резко выдернули в реальность.
– Я про Бламперса забыл, твою ж мать.
– Бламперса? – спросила Люси.
– Магазинный кот. Я забыл ему укол сделать. Черт. – Иуда исчез за прилавком, а потом появился со шприцом для подкожных инъекций. – Без укола он становится раздражительным и странным. Падает отовсюду. Из-за лекарства его дерьмо пахнет жидким дымом для вяленого мяса, но всяко лучше, чем смерть.
Бламперс снова издал печальный сдавленный писк с окна, и Люси подумала о другом коте – из рассказа Иуды. Представила его последние мгновения: как он преисполнился надежды, затем растерялся, воспарил в воздух и разбился.
А потом его убили.
Рука с камнем замахивается и ухает вниз.
Учебники с грохотом падают на пол.
Крики и фиолетовый дым. Стрельба и кровь.
Тревога усилилась. Сердце учащенно забилось, кожа на груди и лице запылала.
Что случилось в тот день? Что я видела?
Иуда посмотрел на нее:
– С тобой все в порядке?
– Да… Я в порядке.
Но это была ложь, и Люси чувствовала, как к глазам подступают слезы, и она осознала, что если начнет плакать, то, возможно, еще долго не сможет остановиться, а потому выбежала из «Эксчейнджа» на прохладный вечерний воздух.
Добравшись до машины Бакета, она наклонилась, уперлась руками в крышу и вздрогнула от нахлынувшего стыда.
Бакет подошел и нежно положил руку на плечо.
– В чем дело?
Люси выпрямилась и развернулась, затем шмыгнула носом и сморгнула слезы, что рвались наружу.
– Я ничего не понимаю.
– Ага.
– Тебе, например, не казалось, что последних недель просто не было? Невозможно поверить, что они реальны?
Бакет прислонился к машине, а вслед за ним и Люси. Солнце шло к закату, наступал холод. Ветер из пустыни коснулся кожи, и Люси вздрогнула.
В витрине магазина Иуда склонился над Бламперсом и вкалывал ему лекарства. Он посмотрел в окно на Люси и Бакета. На его