– Чувствую, что случится что-то плохое, – совсем тихо сказала она, размазывая ложечкой жутковатый после таких манипуляций десерт.
А вот это уже серьезно. «Чуйка» Таньки никогда еще не давала осечек. Это она тактично предупреждала меня, чтобы я не выходила за своего будущего муженька; это она ни с того ни с сего сорвалась в деревню ко мне, не зная, что я лежу с температурой под сорок в пустом деревенском доме; это она однажды кинулась на дорогу и замахала руками, как сумасшедшая, останавливая нервно гудящий поток машин, чтобы секундой позже по освободившемуся коридору промчался испуганный мальчишка на велосипеде с отказавшими тормозами.
Я могу припомнить с десятка два таких «это она», поэтому сомневаться не приходилась. Мою жопку ждут неприятности.
– Хорошо. Только я съезжу за вещами сама. Без тебя.
Не хватало еще ее подставлять – мало ли что.
Танька неохотно кивнула. Ее тревожность передалась и мне. Мы наскоро распрощались, и я пообещала приехать к сразу же, как соберу свой шмот. Она стребовала с меня чуть ли не клятву быть острожной, и я пообещала. Вот только обещание свое выполнить мне не удалось.
***
Волшебный пушистый снежок падал на сугробы, делая их совсем уж грандиозными. Снежная зима выдалась… В наступившей тишине я чутко прислушивалась к звукам из своего подъезда, кралась, как мышь, по лестничной клетке. Но вроде бы все в порядке… Никого.
В квартире наскоро покидала в чемодан свое тряпье, сгребла косметику, полезла в сейф за документами, шаря наощупь рукой… Похолодела. Бумаг не было. Пустые полки сейфа издевательски поблескивали серым металлом. Кровь бросилась к лицу, а руки, наоборот, заледенели. Я замерла, прислушиваясь к звукам: нет ли чужого дыхания, не скрипит ли дверь в ванную. Медленно встала, бесшумно, не дыша, вышла из своей спальни и рванула к входной двери, каждую секунду ожидая, что на плечо опустится чужая рука.
Я была уже близко – схватить ключи от машины, валяющиеся на тумбе у входа, дернуть вниз защелку, распахнуть двери и бежать, бежать! Получилось! Я проскочила лестничные пролеты один за одним, не ощущая, как ледяные ступени холодят стопы в одних носках. Пикнула подъездная дверь. Я трясущимися руками щелкнула замок, залезла в безопасное нутро машины, завела двигатель. Уткнулась носом в руль, стараясь взять себя в руки. В таком состоянии даже выезд со двора может быть опасным.
Стальная пружина в груди начала уже было разжиматься, только вот привычка не блокировать двери…
Все произошло очень быстро. Распахнулась пассажирская дверь, впустив зимний холодок. На сидение рядом со мной скользнул тип в черном. Шапку надвинул на глаза, но я уже знала, кто это. Шестерка генерального нашего, водитель, нянька и мать родная. Захлопнулась дверь.
Я ничего не предпринимала, глядя в пустые, голубые, как леденцы «ментоса», глаза.
– Не чуди. Поехали, – вполне добродушно сказал он, но по спине пробежали мурашки дурного предчувствия.
– Куда?
– К Дмитрию