– Господа, ресурсов корабля хватит на долгие годы. Несколько поколений, по самым скромным подсчетам, смогут жить и работать на «Магеллане».
– А как насчет пассажиров? – поинтересовалась девушка-пилот.
Ответил сам капитан:
– Пассажиров пока будить нет резона. Для них, собственно, ничего не изменилось. Времени в их измерении как бы и нет. Их можно разбудить завтра, а можно и через пару сотен лет. Они знали, на что шли, когда укладывались в криокапсулы. Разбудим, когда будем уверены в том, что сможем прокормить всех. Вопросы?
Вопросов не было.
– Принято единогласно. О системах вооружения беседовать нет смысла. За время полета мы ни с кем не воевали, стало быть, все под завязку. Слово предоставляю руководителю отряда немедленного реагирования.
– Надо бы название должности сменить, – посетовал поджарый, коротко стриженый мужчина в старом комбинезоне, выкрашенном в камуфляж под раритетный стиль милитари. – Слишком уж громоздкое звание.
– Сократим до аббревиатуры, – согласился капитан. Мне даже показалось на мгновение, что он улыбнулся.
– Итак, – начал руководитель ОНР, – у меня есть все основания считать, что больше информации, нежели мы имеем сейчас, нам с орбиты не добыть. Предлагаю высадку разведывательной группы в составе трех подразделений. Высадка будет осуществлена тремя посадочными модулями в трех точках планеты. Выберем самые густонаселенные районы, высадимся и уже на месте разберемся, что к чему.
– Пилоты челноков, – обратился командир, – есть ли какие-нибудь препятствия для выполнения маневра посадки?
– Никак нет! – отрапортовала та же девушка, что спрашивала о судьбе пассажиров.
– Тогда, раз больше нет возражений… – продолжил капитан. Тут я поднялся с места, опасаясь, что мне так и не дадут слово.
– Товарищ капитан, разрешите обратиться!
– Докладывает начальник медицинской службы, – представил меня капитан. Я прошел в центр кают-компании и жестом вызвал из воздуха голокарту.
– Господа, – начал я, – взгляните на термодиаграмму самых густонаселенных поселений.
Все уставились на увеличенное изображение одного из поселений, выбранных мной неслучайно. Двести лет назад в этом квадрате была Москва.
– Судя по диаграмме, в этом квадрате сейчас проживает от ста до ста двадцати тысяч человек. Не скученно, а разрозненными агломерациями. Можно сказать, деревнями. Между населенными пунктами – от десяти до сорока километров. Между самыми отдаленными точками – сто сорок километров. Вся остальная часть Евразии, вернее, континента, который ранее так назывался, почти не заселена. Сам континент претерпел существенные метаморфозы. Нет Англии, нет Гренландии. На месте этих островов – океан. Половина Европы затоплена. Нет Кольского полуострова. Контуры береговой линии Европы совершенно иные. Относительно