Когда прозвучала боевая тревога и БДК приблизился к берегу высадки морского десанта, он выходил последним.
Не успев экипироваться, Сюр проклиная дядю Изю, сопровождаемый руганью и пинками сержанта-контрактника, тащил свое снаряжение с собой. Сюр, пыхтя, на грани паники, с трудом забрался на броню БТР[7] и стал пихать объемистый мешок в люк. Тюк с броником и разгрузкой усиленно сопротивлялся. Но Сюр, рыча, в ярости надавил, и тот, к несчастью, упал на голову лейтенанту. БТР уже спустился с аппарели в воду, когда взбешенный офицер с матом выкинул его экипировку по частям из люка.
«Охреневший» от этого Сюр, преисполненный священного ужаса, проследил взглядом, как стоящий сотни тысяч рублей «Ратник 5» полетел в воду. Он мысленно стал подсчитывать, сколько лет будет выплачивать утерю снаряжения. Не сумев дойти до конечного результата, с отчаянным воплем идущего на смерть гладиатора сиганул в ледяную воду и поплыл следом за уплывающим снаряжением. Ухватил свой баул и потерял автомат.
Высадка десанта была сорвана. Водолазы полдня искали его автомат, а сам виновник происшествия, объясняя мотивы своих действий, писал объяснительные записки военным дознавателям. А с его слов, они напоминали подвиги Геракла. Помог снова авторитет дяди Изи.
Командир дивизиона получил неуд по результатам учений и выговор. Лейтенант строгий выговор, а Сюр за отвагу и самоотверженность, проявленную во время спасения имущества, был поощрен отсутствием наказания и в качестве воспитательной меры назначен подносчиком боеприпасов к боевой машине наказанного лейтенанта.
Но главное, что вынес для себя Сюр из этого случая, – это то, что необученный экипаж сродни стихийному бедствию. А у него было столько оружия, что можно было уничтожить маленький спутник планеты.
У Сюра в голове появилась и оформилась мысль, как сделать после потери связи с выпивкой жизнь экипажа корабля столь же невыносимой, как и у него. Кроме того, у него появилась значимая цель и смысл быть трезвым. Придя к твердому пониманию, что надо тренировать экипаж действовать по боевому расписанию, он объявил внезапную боевую тревогу.
Тактический искин смоделировал появление вражеской эскадры. А Сюр с хмурым лицом командира артдивизиона с Земли смотрел на бегущую строку времени над головой и на бегущих к боевой рубке полураздетых Гумара и Руди.
– Что случилось? – первой спросила Руди, поправляя сбившиеся в ниточку трусы на заднице, прыгая на одной ноге, пыталась попасть другой в штанину. Гумар вообще, словно римский сенатор, как тогой укрывался простыней и был босым.
– Учебная тревога, господа, – важно объявил Сюр, – и вы к ней не готовы. Вы подрываете боеспособность корабля. Позор.