Глядя на жующих посетителей, я почувствовал голод. Но денег у меня не было. На них пировал желтоглазый попрошайка. Оставался мамин ланч, которым мне не удалось угостить бедного пса. Я пристроился за столиком прямо напротив бизнесменов, вытащил из рюкзака сэндвич и, поедая его, стал смотреть по сторонам. Наблюдать за людьми я люблю, но терпеть не могу, когда наблюдают за мной. Мой взгляд, бегая по толпе, задержался на магазинчике напротив кафе. В витрине стояли на подставках пластиковые головы – как отрезанные от тел манекенов – с нахлобученными на них шляпами, беретами, кепками.
– Что будете заказывать? – вырос передо мной официант и покосился с неодобрением на мой сэндвич.
– Ничего, – сказал я и, зная, что он попросит меня уйти, встал. Подошёл к витрине магазина. Одна шляпа за стеклом была в мамином вкусе: с волнистыми широкими полями, голубая, в абстрактных мазках. Как-то мы с матерью проходили мимо этого места. «Какая прелесть вон та, голубая!» – воскликнула она, глядя на витрину.
Я вошёл внутрь и спросил цену. Продавщица скользнула взглядом по моей футболке, заляпанной красной краской, и, должно быть, решив, что я кого-то грохнул, напряглась. Преступник из меня получился никудышный: не заметил бродягу, не переоделся и разгуливал по городу с кровавыми пятнами на груди.
– Это женский головной убор, – пояснила она, словно я страдал слабоумием.
– Вижу, что женский. Так сколько стоит?
С недоверием изучая меня, она назвала цену – грабительскую.
– Беру, через полчаса вернусь с деньгами, – сказал я и попросил отложить вещицу.
– Надо оставить залог, это последняя.
– Я точно вернусь, смотаюсь домой – и назад.
– Оставьте залог, у нас такое правило, – повторила она.
– У меня нет с собой наличных и карточки. Вы что, не верите? – начал я раздражаться. – Неужели так сложно обойтись без залога?
– У нас такое правило, – зарядила она, как попугай.
Я вышел, саданув дверью. Вредная тётка! Негодуя, забрался в джип. По дороге домой решил прокатиться мимо магазина сыров. Ради любопытства. Там перед входом стояла полицейская машина. Я припарковался неподалёку и начал наблюдать. Продавца не было. Вместо него копы разговаривали с женщиной в розовых рейтузах – низкорослой, мускулистой, похожей на борца. Размахивая руками, она истошно кричала. Я вылез из джипа. Заметив, что один из прохожих отлепился от толпы зевак, я подошёл к нему и спросил, что там стряслось.
– Хулиганы машину разбомбили, вон у той дамочки, она оставила во дворе, и, надо же, такое невезенье, – словоохотливо рассказал тот.
Я был оглушён. Как я мог совершить такую оплошность! Изуродовал не ту машину, навредил хорошей женщине. Впрочем, неизвестно, хорошая ли она. Судя по истеричным воплям этой тётки, её близким крепко достаётся.
– Дамочка сказала, что эти бандиты