– «Через восемьдесят пять. Так будет точнее», – сказала
Хельга, и сама положила свою ладошку на руку Иннокентия.
Глава 2
Народившийся мальчик был вторым ребёнком, первенцем была его сестра Александра. Но конечно он считался любимым старшим сыном-наследником – будущего императора российского Александра II. Ребенок появился на свет во дворце Царского Села и был наречен в честь его деда здравствующего императора Николая I. Узнав об этом, государь растрогался до слез. С рождением внука – престолонаследника, да еще наречённого его именем, род Романовых будет существовать и далее! Император велел незамедлительно позвать трёх своих младших сыновей – Великих Князей Константина, Николая и Михаила, после чего, заставил их преклонить колена перед колыбелью будущего императора Российского и принести ему клятву верности. Уже в день своего рождения августейший ребенок стал шефом лейб-гвардии Гродненского гусарского полка, а на следующий день – шефом Смоленского уланского полка, который получил его имя. Вдобавок к этому младенца сразу же зачислили в списки Кавалергардского, Конного, Кирасирского, Казачьего, Преображенского, Семеновского, Измайловского, Гатчинского, Гренадерского и Павловского гвардейских полков. Он рос быстро и считался всеобщим любимцем. Что имело под собой некоторые основания. Смышленый парнишка с приятной внешностью и уживчивым характером. Из братьев и сестер Николай был наиболее дружен со следующим за ним по возрасту – Александром. На одном из многочисленных приемов, проходящих в блистательном Санкт – Петербурге к профессору Чичерину обратился человек неопределенного возраста в костюме, сшитом по последней моде.
– Скажите, пожалуйста, уважаемый профессор пару слов о вашем августейшем ученике. Только прошу Вас честно, без прикрас. Только правду.
– А какие могут быть сомнения. Отрок сей нас всех превосходит. Ему бы опыт взрослого человека, и тогда его смело можно был бы считать – гением». Ежели вы милостивый государь, усомнились в моих словах, то извольте поговорить с господином Соловьевым, он преподает наследнику историческую науку. Скажу вам без утайки и какой-либо лести, следующее. Хотя бы один раз в десять лет мне удавалось подготовить студента, равного по развитию князю Николаю, то я посчитал бы, полностью исполненной мою профессорскую задачу.
– Вы не лукавите– спросил историка неизвестный.
– Нет – коротко ответил Соловьев.
Иннокентий про себя улыбнулся и потер руки, но так, чтобы этого, никто не заметил.
Глава 3
Дружная четверка опять сидела в полюбившемся общепите на набережной Копенгагена.
– Ну, что скажешь «Тринадцатый», мой – то, растет, успехи делает. На вот почитай газеты. – Иннокентий протянул собеседнику пачку российских и датских газет.
– Ну и что, еще не вечер. Я, между прочим, на всякие мелочи не размениваюсь. И вообще,