– Запомни, Олег, наш Господь милостив. Он всё прощает, ибо все мы дети его. Грешные, несовершенные. Но любимые дети всемогущего отца. И божественной дщери его, матушки нашей России. Она, как в своё время Иисус, на себя грехи наши принимает, позволяя тело своё терзать и кровь её невинную проливать во благо просветления духа людского. Помни об этом.
Сагайдачный трясущейся от слабости и невероятной усталости рукой осенил на прощание троеперстным знамением и почти уже без памяти, прежде чем упасть на подушку, прошептал:
– Ступай с Богом, сын мой.
Часть III
Возвеличивание династии Романовых благостно сказалось и на усилении войска, а также укреплении границ. Русские воеводы, пресытившись горечью конфузов от польско-литовской экспансии, ливонских, шведских, турецких происков, вновь обратились к принципам построения обороны, использовавшимся на протяжении веков и даже тысячелетий славянами. Знаменитые засеки. Вначале это были своеобразные лесные вырубки, когда деревья срубали на высоте выше человеческого роста, но не совсем полностью, так, чтобы стволы оставались соединены с пнями. При выдвижении противника верхушки валили крест-накрест в его сторону, стволы прижимали к земле кольями. Мелкие ветки обрубали, а крупные заостряли. Для кавалерии абсолютно неприступная полоса. Глядя на наших, оборону возобновили и молдаване. В своих кодрах, суть молдавская тайга, ещё Стефан Великий такие строил препоны, что ни турки, ни литовцы, ни даже поляки вообще ни разу не отважились послать туда хоть один отряд либо хоругвь. Верная погибель. За каждым грабом, тисом или ясенем обязательно какой-нибудь леший таился либо кикимора с болота. Странные эти молдавские кодры, колдовство сплошное. Сорок восьмая параллель!
Глубина засеки варьировалась в зависимости от вероятных направлений основных сил агрессора. Там, где появление вражеского войска было маловероятно или практически исключалось, засеку рубили метров на пятнадцать-двадцать, может, тридцать. Но на вероятных путях врага глубина засек достигала чудовищных размеров – сорок-шестьдесят километров. Это уже были инженерные сооружения. Непроходимые завалы усиливались частоколами, надолбами, волчьими ямами, страшными капканами, способными перерубить лошадиную ногу, ловушками самого хитроумного устройства.
Засечные черты Русского государства тянулись вширь на сотни километров. Большая засечная черта, которую начали создавать ещё в шестнадцатом веке, – вообще на полторы тысячи. Незыблемые оборонные принципы многовековой ратной истории обязывают страну, готовящуюся к отражению недружественного нашествия, располагать свою армию не на границе, а в глубине территории. В приграничных районах создаётся полоса обеспечения, насыщенная ловушками, препятствиями, заграждениями, взрывными, когда порох появился, фугасами. Это