Филон замахнулся наконец рубануть так, чтобы вместе с кольчугой, пополам вдоль хребта. Проделывал не раз. Даже успел издать победный рык, будто африканский лев или амурский тигр. В этот миг по нижней кромке его панцирной накладки, глубоко, прямо в печень вонзился острым концом клинок Альгиса. Кмита саблю выронил, сник. Но не упал, присел, прижав ладони к животу. Альгис махнул Фёдору, чтобы подвёл коня. Вместе подняли старосту в седло.
– Ну что же, братья, спасибо за подмогу. Теперь не мешкайте. Радзивилл вскорости будет здесь. Уводите скот, что можно, возьмите с собой. Гетман ничего не оставляет, кроме выжженной земли. Ещё поручение тебе, Фёдор…
Поклонившись, запрыгнул в седло. Поскакал впритык со старостой, поддерживая за плечи, чтоб не упал. Через час они приблизились на версту к стану Радзивилла. Кмита ещё жил некоторое время, пока подъезжали, но уже без сознания. Таким его Альгис и представил ясновельможному пану гетману, скупо, в нескольких словах поведав, как они, вопреки данным лазутчиков, напоролись на отряд царёвых стрельцов, приняли неравный бой. Пан староста сражался, аки лев или тигр, но проклятых русских было втрое, может, значительно больше. Как мужественно казаки охраны приняли основной удар на себя, давая возможность раненому старосте уйти живым.
Выслушав доклад, Радзивилл глубоко задумался.
– Значит, стрельцы уже здесь. Прочёсывают крупными отрядами округу. Это может значить одно. Западню мне готовят. Самого царя как приманку подсунули. Ай да Малюта! Хитёр, старый лис.
Он молчал минут пять, не шевелясь, никого и ничего не замечая. Потом перевёл затуманенный неожиданными мыслями взор на Альгиса. Тот безмолвствовал, будто идол с застывшими чертами лица.
– О, матка бозка! Да ты весь в крови, бедный мой мальчик. Эй, стража, лекаря сюда!
Явился щуплый старикашка, седой весь, редкие волосья спадали до плеч, глазки подслеповато сощурены, на носу, прямо на кончике, бугорчатая бородавка, словно пуговица от казачьего кафтана. Взгляд цепкий. Пальцы длинные, гибкие, ногти острижены коротко. Низко поклонился ясновельможному.
– Что пан Кмита?
– Он оставил нас, мой господин. Рана оказалась, увы, смертельной.
– О, бог мой, какая потеря! – Радзивилл горестно заломил руки, картинно воздел их к небу, даже слезой блеснул.
Помолчали ещё некоторое время. Вспомнив о лекаре, гетман велел осмотреть Альгиса. Лекарь помог стянуть доспехи, кафтан, рубаху. В животе сбоку зияла ровными краями сквозная, но без проникновения в брюхо рана, плечо несколько раз подверглось глубоким сабельным порезам. Щека продолжала кровоточить. Юноша действительно был весь в крови. Радзивилл под искренним впечатлением побежал к себе в покои, откуда вскорости вернулся с подарком. Лекарь, отлично зная