Долгая езда оставила следы на лице Байона. Волосы, как и одежда его, были в беспорядке. Весь его вид выражал большое внутреннее волнение.
– Сир, – сказал Байон отрывисто, – Вы знаете… в Париже убивают… Может быть, наши жены и дети уже убиты. Вы дальше не поедете. Сир… интересы государства…
– Наконец, что вы хотите? – спросил король.
– Сир, декрет Учредительного собрания…
– Где он?
– Он у моего коллеги.
Дверь открылась, и у окна соседней комнаты показалась фигура де Ромефа, лицо которого было залито слезами. В руке он держал бумагу.
Несколько дней тому назад Ромеф считался еще адъютантом королевы, прикомандированным к ней Лафайетом. С опущенными глазами Ромеф сделал несколько шагов вперед.
– Что! Это вы? – воскликнула королева. – О, я никогда не поверила бы этому.
Король решительно вырвал из рук Ромефа декрет о закрытии границы и аресте всякого лица, включая короля и его семьи, которые захотят перейти границу, как и секвестра лошадей, экипажей, золота, ассигнаций и амуниции, незаконно вывозимых из Франции.
– Больше нет короля во Франции! – воскликнул Людовик после повторного чтения декрета.
Королева быстро пробежала глазами бумагу. Король снова взял декрет из ее рук и прочел его в третий раз, а затем положил документ на кровать, где спали наследник и принцесса. Королева в бешенстве сбросила декрет с постели, сказав: «Я не хочу, чтобы он грязнил моих детей». В ответ на это оскорбление Учредительного собрания среди присутствовавших членов муниципалитета и толпы раздался грозный гул неодобрения.
Наконец трое членов охраны короля получили приказ сесть на козлы экипажа. Королевская семья была вынуждена возвратиться в Париж, эскортируемая двадцатитысячной толпой, вооруженной ружьями, косами, пиками, вилами и саблями. Трое сидевших на козлах членов охраны короля служили как бы мишенью для гнева толпы. Их оскорбляли, грозили убить и закидывали грязью (в буквальном смысле этого слова).
Старый маркиз Дампьерр верхом на коне приблизился к карете, чтобы выразить королю свои верноподданнические чувства. Когда его жест был замечен, его стали называть изменником. Один из толпы схватил лошадь под уздцы. Другие
постарались выбить всадника из седла. Маркиз вынул шпагу. Кто-то выстрелил. Маркиз также выхватил пистолет и по горячности направил своего коня в сторону головы колонны, где было много всадников, пустившихся за ним в погоню. Одновременно раздалось около сорока выстрелов. Подстреленная лошадь маркиза упала. Кругом тотчас же собралась толпа. Через несколько мгновений над толпой показалась голова маркиза Дампьерра, надетая на пику. Под звуки революционных песен этот трофей был поднесен к окнам королевского экипажа. До Парижа мертвая голова служила знаменем