Митька
…Митька проснулся на скамейке, во дворе дома неподалеку от бара, в котором работал. Его левое бедро оказалось перевязано окровавленным вафельным полотенцем и слегка побаливало. Нос и губы были разбиты.
Он огляделся по сторонам. На лавочке, расположенной напротив, сидел мужик неопределенного возраста и что-то читал. Заметив, что Митька, наконец, очнулся, он как-то понимающе улыбнулся и протянул ему небольшую, граммов на сто бутылочку коньяка и минералку.
– На, хлебни.
Митька взял и не откладывая сделал несколько глотков. Сначала воду, потом коньяк и потом снова воду. От этого в голове немного прояснилось.
Теперь он стал приходить в себя и узнал мужика.
Тот впервые появился в баре примерно пару недель назад, а потом стал приходить почти каждый день около 9 вечера. Причем заказывал всегда одно и то же.
– Я узнал тебя, – Митька сделал еще глоток коньяка, – Сотка-Гжелки-Кружка-Балтики-и-фисташки!
– Да, это я. Здорово, – мужик приветливо улыбнулся.
– Здорово, коль не шутишь. Это мы с тобой, что ли, вчера куролесили?
На этот раз мужик рассмеялся.
– Нет, дорогой, вчера ты сам с собой куролесил.
Митька попытался восстановить в памяти вчерашний вечер. Всё восстановить не удалось, но кое-что всё же вспомнилось.
Сначала в голове появилась мутноватая картинка, будто он стоит и пристально, через барную стойку смотрит в глаза какому-то мордовороту. Затем изображение проясняется и Митька понимает, что смотрит уже давно – может, минуту или даже больше. В воспоминаниях появляется звук и Митька слышит собственный голос. Говорит он громко и эмоционально:
– Да ладно вам! Достали вы уже своей болтовней про то, какие вы все повидавшие жизнь. По телику вон, – он махнул рукой в сторону телевизора, – звезды вонючие телеэкранные тоже трепятся, будто их уже ничего не удивляет и жизнь потеряла свой сюрпризно-познавательный аспект. Да идите вы в жопу со своими понтами. Могу вот с тобой, например, поспорить, – Митька тыкает пальцем в мордоворота, – что даже я, сейчас, сделаю так, что ты сильно удивишься.
Все, кто сидел за стойкой, замолчали и выжидательно посмотрели на мордоворота.
В первое мгновение мордоворот набычился от такой наглости, но быстро смилостивился и ответил следующее:
– Я еще раз повторяю тебе, сраный бармешка: я никогда и ничему не удивляюсь. К сожалению, это давно уже в прошлом, – он ухмыльнулся.
– Ну так что, спорим? – не унимался Митька. Те, кто его знал давно, поняли, что он порядком завелся и в его голове поселилась какая-то безумная и, как всегда, дурацкая идея. Некоторых это расстроило – они ведь отдыхать пришли, но остальных заинтересовало.
– Ну что ж, давай поспорим.
– На все деньги, что у тебя есть с собой.
– Ладно, давай так, но ты-то что ставишь?
– Да ничего не ставлю. Просто тебя проверим.
– Меня проверять?! Еще б какой-то сраный бармешка мне