– Здрасьте, – ответила я. – А мы к Насте. Хотели у меня посидеть, а в подъезде пожар был, и теперь дымом пахнет.
– Пожар? – охнула тётя Зоя.
– Да всё уже потушили, – успокоила я соседку и посторонилась, уступая тропку.
– У кого же горело-то?
– Мы не знаем.
– Ладно, пойду, – заторопилась тётя Зоя.
– Передавайте привет племяннику, – хихикнула Настя.
Тётя Зоя протиснулась мимо нас и изумлённо уставилась на Настю.
– О чём ты, девочка?
– Так вас же племянник ждёт!
– Что за шутки! – возмутилась соседка. – Нет у меня никакого племянника! Может, вы и про пожар сочинили? Вот уж не ожидала от тебя, Леночка!
– А кто… – начала было Настя, но я дёрнула её за рукав и сделала страшные глаза.
– Извините, тётя Зоя!
Просить прощения мне, конечно, было не за что, но я хотела, чтобы соседка ушла как можно скорее. Не объяснять же ей здесь и сейчас, как мы вломились в её квартиру? Пусть уж племянник, или кто он там на самом деле, рассказывает.
Тётя Зоя обиженно поджала губы и быстро потопала к своему подъезду.
– Нормально, – пробормотала Настя. – Сама не знает, что к ней племянник приехал, а мы виноваты!
Я не ответила, снова опустила голову и помчалась по тропинке.
У Насти дома всегда полно народа. Мама, папа, дедушка, бабушка, младшая сестрёнка Оля, старший брат Андрей… И все ютятся в трёхкомнатной квартире. Но их это ни капельки не смущает и не мешает приглашать гостей. Не по праздникам, а просто так. Причём, понятное дело, гости у каждого свои. Поэтому найти укромный уголок, чтобы поболтать, там трудно. А тут ещё эти пирожные! Не будем же мы их вдвоём лопать? А как разделить четыре штуки на всех?
– Слушай, давай в магазин зайдём! – попросила я.
– Зачем?
– Ещё чего-нибудь вкусненького купим.
Настя стряхнула снег с моего капюшона:
– Да брось ты! Как-нибудь обойдёмся.
Я помотала головой.
– Нет, Насть. Неудобно. У меня же день рождения.
Она на мгновенье задумалась и кивнула.
– Ладно.
Наверное, Настя тоже с трудом могла себе представить, как делить пирожные.
В магазине было тепло, пахло свежим хлебом и корицей. Продавщица куда-то ушла, зато уборщица в сером халате тёрла пол огромной шваброй и ворчала. Она ругала снег, который валит и валит, покупателей, для которых коврик положен, а те всё равно ноги не вытирают, темноту, наступающую сразу после обеда, и даже кота Мурзика, заснувшего под прилавком. Полосатому Мурзику досталось больше всех и не только на словах, а наделе. Влажная тряпка, намотанная на швабру, угодила ему по спине.
Кот коротко мяукнул и вылетел из-под прилавка в торговый зал.
В этот же миг появилась продавщица. Она была совсем молоденькой и совершенно незнакомой. Днём, когда я заходила в этот магазин, за прилавком стояла полная тетёнька лет пятидесяти. Вот ту я и раньше видела часто. И её сменщицу – симпатичную худенькую брюнетку непонятного возраста.