Одноклассники восторженно взвыли. Похоже, вышибалы здесь – любимая игра. В старой школе болели баскетболом.
– А сейчас – на-а-аправо, шагом марш!
Все дружно исполнили приказ. Я не успела среагировать, и меня повернула Арлекин, крепко сжав плечи, и она же подтолкнула вперед.
Шеренга прошла вдоль стены примерно ползала, прежде чем Марина дала задание:
– Бегом, пятнадцать кругов!
Красные пятна перед глазами поплыли от одной лишь команды. Никогда не отличалась развитой физической формой; могла похвастать только растяжкой, оставшейся с эпохи занятий танцами, и умением обращаться со скакалкой. Бегать ненавидела всеми фибрами души, даже больше, чем отжиматься – кислорода не хватало, начинало колоть в боку, ноги ныли, и на следующее утро я не в состоянии была встать с постели, а затем бегать туда-сюда по ступенькам в школе, вверх и вниз, вниз и вверх, и так до бесконечности.
Я бы допустила пятнадцать кругов в старом зале, хотя тогда мне и десять по нему казались испытанием. Но здесь…
Арлекин, заметившая мой ужас, попыталась утешить:
– Не бойся, беги медленно. Марина следит, чтобы дистанцию пробежали те, кто в передней части ряда, до остальных ей дела нет. Они закончат – закончат и остальные. Но лучше не останавливаться, а то получишь штрафной, и тут она с тебя глаз не спустит.
Завершив свою маленькую предупреждающую речь, она кинулась вперед. Меня никто не ждал, и я вяло поплелась в конце, честно стараясь переставлять ноги. На танцах учили правильно дышать, но я давно забыла, как это делается, и отстала круга на полтора: тело потяжелело, в глубине легких зародился огонь. Пока еще жалкий уголек, норовящий разрастись до пожара – и это невзирая на то, что я практически шла пешком.
Вокруг хихикали и перешептывались – разумеется, я принимала это на свой счет. К щекам прилил жар. Это, впрочем, еще ничего. Могло быть и хуже. Марина могла бы ждать, пока норматив выполнят все. Я бы до финиша доползла только к концу урока. Когда она крикнула «Стоп! Шагом!», я, взмокшая, с языком на плече, наматывала седьмой круг. Еще чуть-чуть, и пол принял бы меня в свои плоские жесткие объятия. К счастью, прискакавшая Арлекин – раскрасневшаяся, с растрепавшимися локонами – поддержала меня.
– Как себя чувствуешь? – весело поинтересовалась она.
– Будто слоны растоптали, – прохрипела я.
– Сколько кругов?
– Семь.
– Все пятнадцать, – подмигнула она. – Хотя, дай мне фору, получилось бы и больше. А ты молодец, ничего так, живая вроде.
Это было не пустое бахвальство, у нее бы действительно получилось. Бежала она быстро и легко, словно летела, дышала ровно и смотрела только вперед – ей это нравилось. Поэтому я поинтересовалась:
– Ты занимаешься