– Тиш-ше! – прошипел один из них.
Армулин замолчал и вскинул бровь, словно удивляясь, что его перебили:
– В чём дело?
– Берегись, бард, – угрожающе произнёс Клык. – Нам ничего не стоит порубить тебя на кусочки и сварить в похлёбке.
Армулин вглядывался в их зловещие морды всё с той же бесшабашной улыбкой:
– Вряд ли я вам понравлюсь. Я тощий и жёсткий.
Стояла тишина – только листья шуршали на ветру.
– Ну, всё? – спросил бард, готовясь продолжать.
Клыки стояли неподвижно, но Джаннеру показалось, что они искоса посматривали чёрными глазками на окружившую их толпу.
– Радуйтесь, дурачьё, – прорычал старший Клык, повернувшись к зрителям. – А мы порадуемся потом, когда Наг Безымянный решит, что вы ему надоели, и велит всех вас перерезать. Поскорей бы!
Меж длинных острых зубов Клыка скользнул раздвоенный язык, губы дёрнулись в злобной усмешке. Ящер щёлкнул пастью и зашипел на маленькую девочку, жмущуюся к ногам родителей. Те, кто стоял рядом, потупились или закрыли глаза. Клык сплюнул наземь и зашагал прочь; трое его спутников двинулись следом, продолжая шипеть.
Тишину нарушил звон свистоарфы. Растрёпанный человек в лохмотьях вновь запел, и Джаннер больше не сомневался, что это и есть бард Армулин. Люди сидели неподвижно, как зачарованные, пока он пел балладу о Ланрике и Рубе[12]. Джаннер и Тинк смаргивали слёзы, слушая эту трагическую историю. Армулин спел ещё, и ещё, и ещё, и так продолжалось, пока солнце не склонилось к закату. Свет сделался золотым, на выгон легли длинные тени.
Словно по наитию бард завершил последнюю песню за мгновение до того, как в сумерках разнёсся низкий звук рога. Армулин широко улыбнулся, и многочисленные слушатели восхищённо ахнули.
– Драконы! – воскликнул Джаннер, схватив Тинка за плечи.
– Давай найдём место поудобнее, – улыбнулся тот брату, сияя липкими фиолетовыми щеками.
– Лили, пошли! – крикнул Джаннер и повернулся.
Вокруг него люди поднимались с земли и волной устремлялись обратно к городку.
– Лили? – повторил Джаннер, не услышав ответа.
Девочки рядом не было.
Джаннер велел себе успокоиться. Он уже это пережил сегодня. Лили не могла уйти далеко. Она только что сидела здесь, на выгоне, и чесала брюшко Малышу, так ведь?
– Лили Игиби! – закричал Джаннер, поворачиваясь вокруг своей оси.
Со всех сторон теснились люди, толкая мальчиков на ходу.
– Не лезь под ноги, парень, – велел старик с тростью и в натянутых до подбородка штанах.
Просторные платья жительниц Торборо, шурша, цепляли Джаннера и Тинка многочисленными складками и увлекали за собой. Затем перед братьями стеной встала целая компания шумных дагтаунцев. Джаннер стал нырять в толпе и два раза споткнулся об огромные остроносые туфли торборских дам. Тинк пропал из виду, но, судя по удивлённым возгласам