Она была Лакшми. Именно она. Вот тут её чёрные волосы и большие выразительные глаза дополняли образ, как нельзя кстати. Как будто ради этого сна и росли они всю жизнь и оставались чёрными до глубокой старости. На Екатерине было соответствующее одеяние: золото, красный, какие-то драгоценные камни. Она стояла на одной ноге, воздев руки к небу, но перед иконами… Что это всё значило? Что за слияние культур? Почему это дико пугало ведьму, как будто происходило на её глазах что-то запретное или что-то такое таинственное, древнее, неизведанное, от одного намёка на которое становилось не по себе. Всё не так! Всё не так, как она знала. Вот здесь и сейчас что-то происходит более важное и более значимое, чем раньше. Что-то понять, что-то увидеть? Вот только что, когда тебя сковывает ужас и ты не в состоянии управлять собой.
Ведьма села на диване, с трудом удерживая себя в более-менее вертикальном положении, боясь дышать и желая проснуться.
Вдруг бабушка повернула к ней голову, не меняя остальной позы тела:
– Теперь ты. Теперь ты – главная.
Ведьму пригвоздило окончательно. Она поняла: теперь она старшая ведьма, главная и первая в Роду. Теперь на ней вся ответственность за живых, мёртвых и будущих. Она принимает прямо сейчас на себя всю ответственность, за всё. И отказаться нельзя. Никто тебя не спрашивает, хочешь ты или нет. Ты родилась для этого и тебе этот крест нести. Но как?! Как?! Если твои знания, умения, опыт, как у первоклашки…
Ведьму аж затошнило:
– А-а-а, нет, я не смогу…
– Ты уже всё можешь и всё знаешь, – ответила мысленно Екатерина и улыбнулась. – Всё уже в тебе.
Девушка смотрела на Екатерину, вытаращив глаза, но перед ней была миниатюрная красавица индийских кровей, а вовсе не её старенькая бабуля. Изумительно прекрасная живая богиня.
Ведьма упала в обморок.
И проснулась в холодном поту.
Села на диване, с трудом дыша.
Всё было как во сне. Вот диван, вот сервант, вот она сидит даже в той же позе. Всё один в один как во сне. Даже шторка так же кривовато задёрнута и на полу лежат упавшие с гибискуса алые, чуть увядшие лепестки. Удивительно, что всё это ведьма успела заметить во сне.
А сон ли это был?!
Глава 1. На свободу
– Где твоя машина? – тряхнул он ведьму, почти оторвав от пола.
– Сломалось что-то, – тихо сказала она, – на сервис отогнала.
Удар.
– И как же ты отогнала, если она сломалась? – навис он над лежащей на полу ведьмой.
– Эвакуатор. Может, слышал, – она пыталась подняться, вытирая ладонью кровь с губ.
Удар. Она больно стукнулась головой о деревянный кухонный пол. Знала бы бабуля, что по этому шикарному полу нового дома не будут слышны счастливые шаги молодой семьи и крошечных ножек, а лишь тяжёлый грохот падающего тела. Её тела. Той, которая этот дом спроектировала для себя и бабули. Для себя и своей будущей семьи. А не для того, чтобы тут глумилось это чудовище.
Он низко наклонился над ней:
– Убью, и никто не узнает. Обеих. Ты на хрен никому не нужна. И вот это всё – он потыкал толстым пальцем куда-то в пустоту, – вот это всё будет моё.
Она покивала головой.
– Поняла, сука? Я тебя отсюда живой не выпущу.
Она снова покивала.
Он ещё раз сильно пнул её ногой. Девушка застонала и согнулась.
Муж схватил её за руку и по полу заволок в спальню, где хныкала в кровати уже уставшая кричать малышка. Ещё раз пнул и замкнул дверь спальни снаружи. Она минуту полежала на боку, дожидаясь, пока немного отступит боль. Затем медленно поднялась, проверяя каждую мышцу, сустав, кость на целостность. Всё болело, но было цело. Синяки будут, но они ей не помешают. Она взяла на руки малышку, поцеловала в макушку и стала укачивать на руках. Дочка постепенно перестала хныкать, обняла её за шею своими крохотными ручонками и прижалась к шее маленьким личиком.
– Потерпи крошка, сегодня всё это закончится.
Осталось дождаться, когда он ляжет спать и молиться, чтобы до тех пор не умереть. Чёткой уверенности, что он не доведёт свои угрозы до конца, не было.
Она баюкала малышку и боялась выпустить её из рук до того самого момента, пока не заскрипела в спальне кровать и не раздался его храп. Теперь надо было действовать чётко, быстро и без паники. Она осторожно засунула мелкую в комбез, открыла окно настежь, чтобы та не запотела.
Все вещи были собраны и лежали в машине. Оставалось быстро переодеться самой. Она поймала себя на мысли, как легко ходить в ботинках по ковру, когда знаешь, что по нему уже не будет ползать твой годовалый малыш. Смешно даже, как мы цепляемся за вещи порой, и не думаем о близких. Неужели ковёр важнее малыша? Она проверила ещё раз документы и деньги, боялась оставить их в машине, ну вдруг угонят, тогда вообще хана.
Прежде чем вылезать через окно, она