В части исторической и экономической литературы бытует мнение, что вместе с ростом городов к концу Средневековья происходит т.н. «возвышение класса буржуазии», чья власть основывалась на деньгах, а не на земле. Я бы назвала это, скорее, не возвышением, а пока только появлением класса буржуа. Об этом мы можем судить и по моде конца Средневековья в значении «способ», «образец», как маркер социального статуса. Поначалу, в середине XII в., перемены становятся заметными, прежде всего в визуальном отделении класса феодалов, как ранее – класса церковников. Английский хронист Ордерик Виталий (1075—1142), автор «Церковной истории» – одного из важнейших источников информации об истории Нормандии и Англии, – в начале XII в. возмущался изменениями в костюме феодалов: удобная короткая одежда сменилась длинным платьем. Туалеты стали более «вебленовскими»185, подчеркивавшими усиливающуюся праздность класса феодалов, противопоставив его людям труда. Удлинились носки туфель, рубашки и плащи, которые порой волочились за их обладателем, расширились и удлинились рукава. В моду вошли длинные волосы. Эти изменения в костюме знати произошли не вдруг, и объясняются ее особым положением в общественной иерархии, которое было постепенно осознано и выражено в соответствующем визуальном коде.
Длина одежды – лишь одно из проявлений «революции костюма». Второй ее аспект – начало производства новых видов ткани: шелка и хлопка. До XII в. шелк, как отмечалось ранее, завозился с Востока и был запредельно дорогим. В середине XII в. Западу удается создать собственные производства шелковых тканей на Сицилии, в Палермо, в тосканской Лукке, а в XIII в. – во Франции и Германии. Как следствие – расширение экономики, появление «жирка» у производителей. И вот здесь и начинается то самое «возвышение класса буржуазии», хотя пока это были лишь зажиточные ремесленники и торговцы.
К концу Средневековья Запад научился производить текстиль более высокого качества: из хлопка получали не только