Павлов непроизвольно сжал кулаки, пытаясь ухватиться за несуществующие рычаги управления. Два года. Два года он ползает по железным балкам, как большой блестящий паук. Да, это нужная и важная работа, но он все чаще ощущает себя одним из роботов сборщиков, навеки скованных однообразной программой. Два года…
Он должен был водить управляемые корабли с Земли на Марс, опускать модули на поверхность, поднимать катера на орбиту. Чувствовать всем телом рокот стартовых двигателей и содрогаться во время ускорения, когда пиковые импульсы пробиваются даже сквозь гравитационную защиту, предохраняющую пилота от превращения в жидкую кашицу. Несправедливо? Да. Еще как. Но решение Профессиональной Комиссии неоспоримо – запрет на профессиональную деятельность пилота, с сохранением звания. Еще через пять лет можно рассчитывать на пересмотр дела. Но к тому времени он превратиться в старую развалину, забывшую стартовую процедуру корабля и бесконечно отставшую в изучении новых систем. Несправедливо? Нет. Жестоко? Да.
Николай сжал зубы, со злостью окинул взглядом черную глянцевую пустоту. Вот же ты. Рукой подать. Но недоступна, словно звезда, которую видно, но до которой не долететь и за всю жизнь. А ведь сейчас он мог бы выводить управляемый Сокол на орбиту Марса, прикидывая, как бы лучше подойти к Центральной, так, чтобы расход горючего был ниже стандартного. Это, на самом деле, не сложно, если отключить автоматический расчет. Нужно просто точно идти по стандартной орбите на стыковку…
Взгляд Павлова с тоской скользнул по пылающему краю Марса, окинул видимый участок планеты, устремился в темные глубины пространства. И остановился. Лениво повернув голову, Николай прищурился, заметив какое-то несоответствие на самом краю диска Марса. Что-то постороннее, никак не сообразить, что именно.
Хмыкнув, Павлов активировал функции усиления и фильтры на экране шлема. Нет, так тоже ничего не видно, но… Резко выпрямившись, бывший пилот скорректировал изображение. Отключил усиление и взглянул на край планеты самым обычным взглядом, без всяких приборов. Вот оно. Вспышка. Еще. Очень похоже на двигатель. Но работающий в странном режиме. Да и орбита странная, тут только служебные орбитальные спутники, почему так…
Оттолкнувшись от железной балки, Павлов воспарил над оранжереей, до рези в глазах всматриваясь в черное пространство около Марса. И тут же выругался, сообразив, как глупо он выглядит. Вскинув руку к груди, он нашарил управление связью со станцией и сразу переключился на главный канал.
– Это