Вдалеке, на середине запруды плеснула щука, блеснув мокрым боком на солнце. Сантар поднес ладонь ко лбу, прикрыв глаза от яркого светила. Над водой показалось перо, плавник резко менял направление преследуя скрывавшуюся под водой добычу. Громкий всплеск, широкие круги разошлись к пологим берегам запруды. Изумрудная ряска всколыхнулась у самого края зарослей камыша, а высоко над головой зашелестели метелки прибрежной травы.
Со стороны казалось, что человек любуется неспешным течением реки, но перед глазами Сантара витал образ Ванада.
Толстяк, выставив вперед ногу, выводил на свирели затейливую мелодию. Искусно выточенная из кости какого-то зверя, она выдавала поразительный звук. Короткие пальцы ловко бегали по отверстиям зажимая их в навеянном мотивом порядке, а, и без того толстые щеки, раздуваясь до безобразных размеров, наполняли силой звучания, соединенные вряд серебряными ободками дудки. Они стояли на берегу реки, Ванад почти у края воды, Сантар немного позади толстяка. Над рекой всколыхнулось марево, точно в знойный день. Сантар решил, что ему померещилось, но над водой заплясали светляки. Не насекомые, а тысячи крохотных вспышек, что гасли прежде чем глаз успевал зацепиться за них.
– Что это? – удивился Сантар.
– Это вибрация, волны, колебания, как тебе угодно, так и назови. Все они, имея определенную длину, и частоту колебания, и составляют все сущее, весь тот мир что окружает тебя, – к Сантару повернулось улыбающееся детское лицо. – Разные звуки порождают к жизни различные эффекты, одни могут служить во благо, другие нести разрушение. Свирель позволит тебе по-новому взглянуть на изучение природы. Ее возможности поистине безграничны, для пытливого ума вещь незаменимая.
Пухлая рука протянула соединенные в ряд дудки Сантару, косматый застыл в нерешительности. Наивные глаза Ванада заулыбались, а белесые брови подпрыгнули на выпуклом лбу, предлагая принять подарок.
Прошло много лет прежде чем его мелодия всколыхнула марево. Случайно открытый мотив излечил ноги. Колени вновь гнулись, а боль ушла навсегда. Но долгие годы бездействия сделали их слабыми. Чтобы быстро и долго бегать, пришлось много стоять.
Последние два года Ванад наблюдал, как его ученик, вставая против реки, и вытягивая вперед руки слегка присаживался на невидимый глазу шар. Так, обхватив руками воображаемую сферу, Сантар оставался неподвижным до темноты. Несмотря на сомнения толстяка, ноги косматого уже через два месяца покрыли тугие переплетения мышц. Слабость и усталость отступили, тогда же Ванад заметил, что Сантар издает горлом звуки, многие из которых сильно смахивали