Вот и болит голова с утра понедельника, мысли ворочаются лениво. И будильник, жутко коварное изобретение трудоголиков, вопит, призывая к активности.
А так не хочется. Ни призываться, ни активничать.
Знакомо, да?
Несправедлива жизнь!
С пятницей всё гораздо сложнее.
Брутальный понедельник и кокетливая предвестница выходных – какая огромная между ними разница! В целых три дня! Но обычно в пятницу неожиданно обнаруживается, что неделя закончилась как-то быстро. Отчеты не составлены, списки не подготовлены и цифры – о, ужас! не сходятся! Как на зло, семнадцать часов и конец рабочего дня не за горами. Вот и приходится трудиться в поте лица своего, бегать, шуршать, суетиться, позабыв о планах на вечер.
В результате после семнадцати часов весь, как выжатый лимон, ползешь домой на полусогнутых, судорожно пытаясь вспомнить – все ли ты успел, учел, отправил, сбросил и скопировал? Потому как, понедельник, сам по себе, день неприятный, а если уж он начинается с недовольного начальственного рыка и разноса на планерке, то неприятно становится вдвойне, что грозит затяжной депрессией и урезанием премии или ещё того хуже, оклада.
Так вот, с некоторых пор Аполлона Михайловича Кучкина перестали волновать проблемы понедельников, пятниц и неприятностей, связанных с этими днями недели.
Кто такой Аполлон Михайлович Кучкин, спросите вы?
Парень, которого, незаслуженно обидевшие неродную кровиночку, сотрудники «Дома малютки» обозвали редким и претенциозным именем – Аполлон, на свет появился тридцать лет назад, внешность имел самую заурядную, рост – средний, глаза – яркие и беспокойные, мечты – амбициозные.
Имя свое, необычное и не особо понятное, Аполлон получил благодаря тётке-библиотекарше, питавшей склонность к прочтению романов с уклоном в мифологию, преимущественно греческую. Тетка, засидевшаяся в девках неприлично долгое время, мечтала о большой и горячей любви. Любовь всей своей жизни она представляла страстной, атлетически сложенной и безупречно – красивой. Черно-белое фото статуи Аполлона, однажды увиденное и жадно рассмотренное старой девой в одном из глянцевых журналов, пленило ее трепетное сердце. Облик идеального мужчины сформировался раз и навсегда. Потому, младенец, обнаруженный этой достойной женщиной на выщербленных ступенях детского учреждения, был обречен носить столь громкое и многообещающее имя – Аполлон, хотя, по мнению окружающих, от Аполлона в пищащем и пачкающем пеленки, младенце, было мало чего – разве что, безупречной лепки, нос на щекастой физиономии и, изумительно яркие, бирюзовые глаза.
В отличие от имени – божественного и требующего слишком многих жертв от обычного мальчишки, отчество крохе прилетело от вечно хмельного завхоза, всё того же, детского дома, по имени Михайло Гаддеевич – седого, как лунь, мужичка неопределенного возраста, рукастого и мастеровитого. Завхоз любил детишек, но, еще больше, он любил поддать в конце рабочего дня, изображая из себя огнедышащего кролика-альбиноса, в виду, покрасневших от крепкого алкоголя глаз и мощного выхлопа, разящего наповал. Хорошо, хоть прилипло имя, а не отчество работника детского учреждения, а, то, Аполлона Михайловича, аж передергивало от мысли, что он мог зваться – Аполлоном Гаддеевичем, в добавок ко всем прочим жизненным несуразностям.
Фамилия парня – Кучкин, образовалась от того, что щекастый, горластый младенец мужского пола, был найден мечтательной библиотекаршей, возлежавшим на ступенях казенного дома, верхом на неприглядной кучке той неаппетитной субстанции, которую, в наши дни, принято прятать в удобные памперсы, обещающие, если верить рекламе, комфорт и сухость филейной части ребенка.
Вот и стал подвижный и энергичный мальчуган воспитанником, вначале «Дома малютки», а, затем – и детского, обзаведясь именем, отчеством и фамилией.
Следов биологических родителей Аполлона Михайловича Кучкина, правоохранительными органами, обнаружено не было. Они, то есть, родители, растворились среди миллионов россиян и не пытались хоть как-то себя обозначить по отношению к крепкому бутузу, в которого, со временем, превратился щекастый ангелочек по имени Аполлон.
Кстати, имечко парнишке досталось, еще то! С самого первого дня в детском доме, Кучкин страдал от излишнего романтизма той самой перезрелой барышни, решившей облагодетельствовать горластого младенца столь помпезным именем, принадлежавшим, как позже выяснил малец, некому греческому божеству, олицетворявшему мужскую красоту, мощь и силу.
Аполлон из Аполлона Михайловича Кучкина, честно признаться, получился так себе – ни особой статью, ни широкими плечами, ни божественной красотой, выпускник детского дома похвастаться не мог, а, имя, обретенное в нежном младенческом возрасте, обязывало!
Разве что, глаза парень унаследовал от родителей замечательные – необыкновенного оттенка, словно ласковое море в прекрасный, солнечный день.
За эти самые глаза, Аполлон родителям был благодарен, а, вот за то, что они бросили его в нежном младенческом возрасте – нет.
Жизненный путь молодого