впустил незваных гостей в квартиру и затянулся сигарой. Когда он выдохнул облако дыма, Джулиан чихнул. Вслед за ним чихнул и Бонифаций. Глаза Бретта немного расширились, когда он увидел, что на макушке Мага что-то зашевелилось, но он промолчал. Пройдя в гостиную, Себастьян опустился в кресло и проговорил:

      – Его комната направо, сами его вытаскивайте.

      – Сядь тут, – приказал Алмош Джулиану и пошёл вверх по лестнице на второй этаж. Маг послушно опустился в соседнее с Бреттом кресло и снова чихнул.

      – Будьте здоровы, – сказал Себастьян. – Не думаю, что это от сигарного дыма. Я прав?

      – Благодарю. Бонифацию не нравится дым.

      – У меня сейчас два предположения. Либо вы сошли с ума и называете себя в третьем лице и Бонифацием, либо это имя того существа, которое сидит у вас на голове.

      – Это крысёнок. Но насчёт сумасшествия вы, кажется, правы. Другого объяснения тому, что я здесь делаю, я не нахожу.

      Джулиану снова стало холодно. Он понимал, что дрожит, но остановить это не мог. Маг обхватил себя руками, тщетно пытаясь согреться. Болела грудь, ноги казались какими-то ватными.

      – Позвольте высказать свою догадку, – снова заговорил Бретт. – Когда вы были у Графа, он дал вам какой-то наркотик?

      – Игнис, – кивнул Джулиан.

      – Сколько вы приняли?

      – Две таблетки.

      – Как давно у вас это началось?

      – Это? Это недавно, – у Мага начали стучать зубы.

      Из комнаты на втором этаже вышел Алмош, а следом за ним взъерошенный раскрасневшийся Джеймс. Его волосы были мокрыми, одет он был в халат, но в руках держал свой чемоданчик. Зрелище было презабавное.

      – Джулиан! – обеспокоенно проговорил Уилкинс. – Сейчас я тебе помогу, обязательно помогу.

      – Кстати, Алмош, – сказал Бретт, – я долго буду ждать ваш отчёт?

      – Какой из? – уточнил амарго, спускаясь по лестнице.

      – О событиях, в результате которых у нас образовался труп и раненный подозреваемый в работе на Графа.

      – Завтра сдам.

      – Предлагаю вам написать его сейчас. Думаю, что господам Уилкинсу и Соро потребуется какое-то время, а мы с вами можем пройти в библиотеку. Там есть бумага и письменные принадлежности.

      – Вот вам делать нечего, – ответил Алмош.

      – Это не мне, это вам делать нечего, – возразил Бретт.

      Вдвоём они прошли в библиотеку, где Себастьян указал сыщику на дубовый письменный стол. На нём сбоку лежала стопка бумаги, а также перьевая ручка и чернильница. Алмош сел за стол, а Бретт взял со стеллажа одну из книг, присел на подоконник и начал читать.

      – А шариковой ручки у вас нет? – поинтересовался амарго.

      – Разве вы не умеете пользоваться перьевой? Насколько мне известно, вы увлекаетесь культурой Ямато, где пишут тушью.

      – Умею я.

      – Так в чём дело?

      Вздохнув, Алмош взял бумагу, ручку и начал писать.

      – Будьте так любезны, – проговорил Бретт, – называйте господина Соро в вашем отчёте по имени и фамилии, а не кличкой.

      Алмош молча скомкал бумагу, выбросил в ведро, стоявшее