И это уже не говоря о том, что ему больше не нужно возвращаться в Школу Молодых Волков, всё же остававшуюся для него с его здоровьем и положением парии сущим адом. Да и мама, будет очень рада: веду нужно куда реже рисковать, и у него велики шансы дожить до преклонных лет.
– Спасибо тебе уважаемый старший наставник за то, что ты оказал мне такую великую честь, – вдруг, сказал кто-то в Орине его губами и его языком, – но у меня есть чувство, что мой путь – это путь воина!
Сказав такое, Орин сам изумился не меньше, чем Мудрый Бобр.
Старший Наставник долго смотрел в затухающий огонь.
– Ты знаешь, что означает твоё имя – Орин? – Наконец спросил тот.
– Всегда Вооружённый, – ответил он.
– Знаешь, именно твоё имя вначале и привлекло к тебе внимание Чёрного Лебедя, – сказал наставник, – он почувствовал, что оно не случайно, а он редко ошибается.
Мудрый Бобр опять замолчал. А затем задумчиво закончил.
– Гои не живут для себя, говорят у нас, подразумевая, что для гоя главное его долг перед родом и племенем, и поэтому гой часто не вправе выбирать для себя ту жизнь, которой он хотел бы жить, кроме того, то, что ты сказал сейчас, покажется невероятной глупостью всем, кто тебя знает. Но у каждого из нас свой Урок Кармы, и у меня почему-то чувство, что ты свой Урок выбираешь правильно.
Царь Орин очнулся, и несколько мгновений переживал необычно яркое воспоминание, по-новому ощущая неведомый голос вдруг проснувшийся в нём. Так было не раз, и он никогда и никому об этом не рассказывал, даже матери. Таинственный голос, вдруг пробуждающийся в нём в наиболее важные моменты жизни, всегда был судьбоносным, и определял всё на многие годы вперёд. И он уже смирился, что голос непостижим. Равно как он давно уже понял, что этот голос даже важнее, чем удивительные видения.
Царь вновь всмотрелся в Солнце Ночи, транс вернулся, и прекрасная планета вновь открыла с пугающей реальностью, его детство.
На этот раз это был третий год обучения.
Ему уже было четырнадцать, но подорванное здоровье так и не вернулось. Однако он не выбрал путь веда, предпочтя дальнейшее обучение в Школе. Он по-прежнему отставал во всём, что требовало физической силы, ловкости и выносливости. Его ум и сообразительность, которой он особенно гордился, в купе с воспитанным матерью эгоизмом, индивидуализмом, а так же физической слабостью, сыграли плохую службу, пробудив у сверстников, вместо пренебрежения, зависть и неприятие. Не осознавая этого, пытаясь самоутвердиться, он при каждой возможности стремился показать интеллектуальное превосходство над товарищами, а иногда и над наставниками, и ещё больше усугублял положение. Неприязнь к нему росла всё сильнее.
Неожиданно у него выявился ещё талант. Он полюбил плаванье. В соревнованиях на