В конце концов, после ещё одной щедрой порции объятий и поцелуев на прощание, а также финальных инструкций на дорожку от бабушки, Михаил Иванович помог Марусе забраться на спину Голубя.
Река Волга торжественно катила тёмные воды к югу. Маруся, зажав чемоданчик в одной лапке, ухватилась другой покрепче за перья Николая.
– Полегче! – воскликнул он. – Полегче! Лучше держись за ремешок от бабочки, только не порви, она самая моя любимая, концертная!
Они взлетели. У Мышки захватило дух – как прекрасно было ощущение полёта, как необычно! Поборов лёгкое головокружение, Маруся подумала: «И повезло же птицам, что они умеют летать! Это же очень здорово – они поднимаются так высоко, что сразу видят мир во всей красе!»
Снизу, освещенные светом уличного фонаря, им махали на прощание бабушка-Мышь, Крольчиха и Медведь. Чем выше поднимались Голубь с Мышкой, тем меньше становились фигурки внизу. Слеза одновременно восторга и грусти скатилась по щеке Маруси и затерялась в её усиках. Скоро город Мышкин совсем скрылся из глаз.
«Тихо, как тихо в небе!» – подумалось Марусе. И только свежий ветер шептал в уши: ши-и-и-и-и-ш-ши-и-ш-ши-и, лети-и-и-и-им…
Через поля, через леса… И вот наконец Москва! Внизу скользили бесконечные потоки автомобилей и людей. Лавируя между высоченными зданиями, Николай с Марусей пролетали совсем близко с окнами, сквозь которые можно было видеть, как разные люди и звери просыпались, делали зарядку, завтракали, спеша на учебу или работу.
Москва! У Маруси закружилась голова.
– Я вижу Кремль! Какой он древний! И сколько же у него башен? Раз, два, три…
– Двадцать! – повернув голову к Марусе, прокричал Голубь. – И все разные: маленькие и большие, круглые и квадратные!
– А как сияют на них рубиновые звёзды!
– Да, знаешь, они ещё указывают направление воздушных потоков! Как флюгер, поворачиваются туда, куда дует ветер.
– А это знаменитые куранты? Главные часы всей России! – захлопала в ладоши Мышка.
Бом-бом-бом-бом-бом-бом-бом-бом-бом! – пропел репетир[2] на Спасской башне.
Лента Москвы-реки через весь город витиевато спускалась с северо-запада на юго-восток. Вдоль Кремля, дальше вниз, к Нескучному саду.
Садовое и Бульварное кольца, словно кольца планеты Сатурн, кружились в бешеном ритме, принимая на себя и разводя по вытекающим улицам и улочкам многочисленные потоки разноцветных машин, автобусов, спешащих по тротуарам людей.
– Вот моя альма-матер[3]! – почти пропел воодушевлённый Николай и стал резко снижаться. Мышка, на несколько секунд почувствовавшая себя в невесомости, еле удержалась, чуть не сорвав с голубя бабочку.
– А-а-а-ах!
И вот наконец под ногами твёрдая почва. Поправив очки и покрепче затянув ремешок на сумочке, Маруся огляделась вокруг.
Они оказались в сквере, с трёх сторон зажатом большим зданием жёлтого цвета. Напротив главного входа