Бронзовые античные статуи до нас практически не дошли, их перелили благодарные потомки. Но это был чистый секс. Бронза с позолотой смотрелась иначе, нежели раскрашенный мрамор. Металл отражает свет, и силуэт бронзовой статуи четко виден на любом фоне, а мрамор свет впитывает, его контуры нежны. К периоду поздней классики каменные статуи научились тонировать цветным воском, который при нагревании пропитывал поверхность. Такой греческий мрамор был не просто цветным, он был светоносным.
Потерявшие окраску мраморные римские копии с бронзовых греческих скульптур, дополненные реставраторами новой эры, являются мощнейшими переосмыслениями оригиналов.
Принято думать, что любители сексуальных утех – неженки. Но античные развратники – это прежде всего жесткие, доблестные воины. Порыв Гармодия и Аристогитона вдохновил Веру Мухину на композиционное решение «Рабочего и колхозницы». В бронзовом оригинале очевидно было больше победной мужской красоты, импульса, выброшенного в пространство. Мраморная пара разваливается на части, внимание зрителя рассеивается.
Сегодня портрет предполагает сходство с моделью, а в Греции он подразумевал сходство с идеалом, типом: атлет, правитель, философ. Задача художника была в том, чтобы сделать вымысел убедительным и манким, воодушевляющим.
Тираноборцы. Римская копия 117–138 годов н. э. с греческого оригинала. Археологический музей, Неаполь
Индивидуальность в жестком сословном древнегреческом обществе подавлялась выборочно. Если человек становился слишком известен, его могли подвергнуть остракизму – изгнанию в результате голосования.
Кстати, если вам захотелось почувствовать себя гордым и независимым афинянином, прежде всего приобретите штук пятьдесят рабов. На машине времени восхищенный философией Платона человек должен ехать в Грецию в теле богатого свободного мужчины, иначе в садик к философу его просто не пустят.
Демосфен, обращаясь к гордости сограждан, поднимал их на борьбу с превосходящими силами противника. Некоторое время его красноречие побеждало ослов Филиппа Македонского, груженых золотом.
Многие знают про камушки, которые Демосфен держал во рту, отрабатывая дикцию. Немало способствовал упорству юноши тот факт, что опекуны украли у него состояние отца. В двадцать лет, выплюнув камни, малую долю он все-таки отсудил.
Рассуждая о прошлом, мы используем воображение. Чем ближе к XXI веку, тем менее опоэтизирована жизнь персонажей. Обыватель XIX века может скучать, а Демосфен нет. Демосфен не может делать глупостей или ковырять в носу. Сами слова «Коринф», «Дельфы», «Афины» выключают образованного человека из повседневности. Изучая прошлое, он пребывает в состоянии всеведения и отстраненности.
Статуя Демосфена, копия бронзовой статуи, воздвигнутой в 280 году до н. э. в Афинах. Новая Карлсбергская глиптотека, Копенгаген
«Диоген не нуждался в кабинете и в теплом помещении;