Мой отец рассказывал о временах, когда все было иначе – свобода выбора в том, кого любить, на ком жениться, становилась общепринятой. Затем стена упала, и люди снова забились в свои темные уголки, придерживаясь пуризма и чопорности, отчего стали еще более жестокими и злыми. Легко осуждать и разрывать на части кого-то другого, предпочитая ненависть любви. Все мы постоянно оглядывались через плечо, зная, что никому нельзя доверять.
– Погоди, – я склонила голову в замешательстве, – твой отец был человеком? – Это значит, что его мать фейри. Любовница человека-премьер-министра. Леона, который вместе с Иштваном сражался против фейри. – Я в растерянности.
– Это ты мне говоришь. – Лукас потер нос. – Похоже, чистота крови имеет смысл только в том случае, если ты простолюдин. Люди знают, что в моей матери течет светлая древняя благородная кровь, но молчат об этом, а если и высказываются, то только для того, чтобы показать, что у них нет предубеждений против фейри. Хотя как такое может быть, если Леон спит с фейри? Они могли бы вместе построить мост между двумя мирами, но он все делает наоборот, – сдавленно произнес Люк, – ни моя мать, ни Леон не заботятся ни о чем, кроме власти. Им плевать как на фейри, так и на людей. Им все равно, кто страдает или умирает, пока они остаются у власти. Но люди покупаются на его чушь. Он называет нас экстремистами, которых необходимо уничтожить и раздавить. А мы всего лишь хотим справедливости и прав для всех.
– Черт.
Я выдохнула от удивления. Смотря на Люка, невозможно понять, насколько тяжелое у него прошлое. Он являлся связующим звеном с лидером людей в Праге, а я в Будапеште.
Оба присоединились к прогрессивной стороне. Мы были едины. В каком-то смысле родственные души.
Трекер громко хрюкнул и спрыгнул с перекладины, мы посмотрели на него. Трекер встретился с нами взглядом, и на его лице появилось раздражение, затем он развернулся и, схватив веревку, вернулся к тренировке.
– Все еще не может смириться, что ты уложила его на лопатки, – сообщил, понизив голос, Люк и повернулся ко мне.
Хмыкнув, я скрестила руки на груди.
– Не говори, что… он не считает женщин достойными противниками?
– Он человек, – ответил Люк, игриво подталкивая меня локтем, и вся горечь от предыдущей темы разговора исчезла. – У всех нас есть свои недостатки.
– Эй. – Я ударил его по руке. – Я тоже.
Казалось, мои слова странно прозвучали. Ложь.
– Думаю, он сильно завидует фейри. Чрезмерно. – Люк подмигнул мне. – Хочет быть лучшим и считает себя таким.
– Думаю, место лучшего уже занято.
Я ткнула Люка локтем в ответ.
– Спать с тобой я не хочу, но, черт возьми, кажется, я тебя люблю, – поддразнил он.
– Так что с?..
Я приподняла бровь, указывая на Трекера.
Люк захохотал.
– Он натурал. Ава и он спят вместе, но это не означает, что я не могу помечтать. – Люк многозначительно посмотрел на меня, словно говоря, что дело не ограничивается