На улице уже стемнело. Хотя на часах нет еще и пяти, но зимнее время в наших широтах отмечается короткими днями и длинными ночами – не полярными, конечно, но все же… А еще в этом году выпало на удивление много снега, температура держится чуть ниже нуля, и народ пользуется шикарным подарком природы, гуляя и веселясь на развернувшихся повсюду новогодних площадках.
Яркая иллюминация раскрашивает все вокруг в сказочно-праздничные тона. Звуки праздничных мелодий разносят по воздуху ту атмосферу предвкушения волшебства, которую каждый из нас помнит еще с детства. А ароматы имбирного печенья, безалкогольного глинтвейна и горячего какао, непременно с маленькими комочками воздушного зефира, заставляют даже самого скептически настроенного взрослого поверить в чудо и загадать желание под бой курантов.
– Ну что, на каток? – интересуюсь у Лисы, как только мы выходим из кафе.
– Давай без меня, – отнекивается сестра, видимо, все еще обижаясь.
Останавливаюсь, торможу ее нервный шаг и заставляю посмотреть на меня. Она никогда не умела вовремя спрятать свои эмоции, вот и сейчас, стоит только мне взглянуть в ее глаза, такие же изумрудно-зеленые, как у меня, я считываю все, что в данную минуту творится у нее на душе.
– Лис! – Строгость в голосе и взгляде с детства срабатывали при серьезном разговоре старшей сестры с младшей.
Вот и сейчас эта тактика не дает сбоя. Лиска с шумом выдыхает скопившееся недовольство, оседает на лавку и, хлюпая носом, утирает наворачивающиеся слезы.
– Ну вот что, Марина. Да, Барон целиком и полностью моя ответственность, и я бы взяла его с собой, если бы все документы были в порядке, но… – Она вновь всхлипывает и почти с вызовом вздёргивает подбородок.– Ай, ладно! – вновь обрывает разговор. – Скажу Ване, что не могу с ним лететь. Пусть без меня отдыхает в жарком Тае.
– Василиса, вот не надо крайностей, ладно? Ты еще всех обвини в лишении тебя личной жизни.
– А это не так? Мама вдруг на все праздники решила укатить к своей двоюродной сестре, с которой уже сто лет как не общается. Ты никуда не едешь, но и тебе плевать на мое счастье. Своего нет, и мне не…
И тут сестра замолкает, прикрывает рот ладошкой, а затем вскакивает с лавки и чуть ли не падает на колени передо мной. Успеваю поймать ее на лету, иначе светлые брюки не простят ей встречи со снежной кашей, расплывающейся под нашими ногами.
– Прости, прости, прости! – молит она. – Я не то имела в виду. Мариш, прости! – В ужасе от своих необдуманных обвинений «младшенькая», хватает меня за руку и заглядывает в мое моментально побледневшее лицо.
Она не хотела. Конечно же, не хотела. Уж кто-кто, а Лиска не понаслышке знает, что четыре года назад случилось с моим счастьем и моей такой красивой, словно с картинки, личной