Потом они вдвоем связали мне руки за спиной, взяли под локти и потащили куда-то в сторону зарослей. Я обернулась, чтобы бросить последний взгляд на Гаркона. И только увидела, что он лежит, неловко раскинув руки, лицом вниз.
Надеюсь, он все еще жив. И наши родичи успеют забеспокоиться и найти его на берегу. Шансы были малы, но надежда – все, что мне оставалось.
Эти уроды пожалеют о том, что сделали сегодня. Не знаю как, но я заставлю их об этом пожалеть.
Бор и его безымянный подельник тащили меня вдоль берега минут пятнадцать. Я не спешила им помогать, специально волочила ноги. В итоге мне пригрозили, что наставят тумаков, если я и дальше буду мешать. Я понимала, что сейчас сопротивляться бессмысленно, и тормозила только из злости. Поэтому перестала. Ничего, когда-нибудь они потеряют бдительность.
Когда сквозь густые колючие заросли появились отблески света, я поняла, что мы приближаемся к лагерю людей. Судя по всему, мы прошли небольшой островок насквозь и снова вышли на берег. Так и оказалось.
На небольшом пляже горел костер. Вокруг него сидело несколько мужчин в потрепанных одеждах. Когда мы подошли ближе, я заметила, что у многих на руках нарисованы черные узоры и страшные рисунки: черепа, зубастые акулы и сабли встречались чаще всего. У некоторых были картинки и на лицах. Один из пиратов украсил свою щеку маленьким черным якорем, другой поставил на лоб надпись на незнакомом мне языке. В отблесках пламени они выглядели особенно жутко.
Меня толкнули в сторону длинноволосого мужчины в камзоле и треуголке. Когда он обернулся, я вздрогнула: вместо половины лица на меня смотрел оголенный череп. Лишь приглядевшись пристальнее, я поняла, что это просто еще одна умелая картина на теле.
– Капитан, поглядите, какой подарочек мы с Гримом нашли, – ухмыльнулся толстяк Бор.
– Неплохо, Бор. Все бы так отходили справить нужду. Я смотрю, девица-то непростая, – главарь внимательно рассматривал мои волосы и почти стершиеся узоры на теле.
Под его влажным взглядом я только сейчас осознала, что стою обнаженной перед толпой отребья. И вот теперь мне стало по-настоящему жутко.
– Совсем непростая, капитан, – подтвердил схвативший меня пират, оказавшийся Гримом. – Мы как раз стояли, отливали, когда услышали, что вдалеке поет кто-то. А от песни сам собой… змей колом встает.
– Не брешет он, капитан, – подхватил Бор. – Мой удав тоже кровью налился, да так, что чуть штаны не прорвал.
– И вы побежали ужей своих тешить? – прищурился капитан.
– Да не уразумели мы, что стряслось. Подумали, может, чудится, в кустах каких дурманных оказались, – начал оправдываться Бор.
– Да-да, решили сперва проверить, – подтвердил Грим. – пошли на пение и вышли на другой конец острова. А