– Приветствую вас! – сказал я по-зулусски, хотя не знал, на каком языке мне следует к нему обращаться.
Я был удивлен, что он меня понял.
– Приветствую! – ответил он, правда не на чисто зулусском языке, но на наречии, столь схожем с ним, что мы с Амбопой сразу его разобрали. Впоследствии мы узнали, что эти люди говорили на старом зулусском языке. Между старым и современным зулусским была примерно та же разница, что существует у нас между языком Чосера[37] и английским языком XIX века.
– Откуда вы пришли? – обратился к нам старый воин. – Кто вы? И почему у троих из вас лица белые, а лицо четвертого такое же, как у сыновей наших матерей? – добавил он, указывая на Амбопу.
Я взглянул на нашего зулуса, и у меня мелькнула мысль, что старик прав. Лицо Амбопы, как и его огромный рост и сложение, было такое же, как у этих туземцев. Но в то время мне некогда было об этом задумываться.
– Мы чужеземцы и пришли сюда с миром, – я старался говорить как можно медленнее, чтобы он меня понял. – А этот человек, – добавил я, указывая на Амбопу, – наш слуга.
– Ты лжешь, – возразил старый воин, – ни один человек не может перейти горы, где все живое погибает. Впрочем, ложь твоя ни к чему. Чужеземцы не имеют права вступать в Страну Кукуанов. Вы все должны умереть. Таков закон короля. Готовьтесь к смерти, о чужеземцы!
Признаюсь, эти слова меня несколько ошеломили, особенно когда я увидел, что каждый туземец поднес руку к поясу, на котором у него висело что-то весьма похожее на тяжелый, большой нож.
– Что говорит эта старая обезьяна? – поинтересовался капитан.
– Он говорит, что они собираются нас убить, – мрачно ответил я.
– О господи! – простонал Гуд и, как всегда, когда он был сильно взволнован, поднес руку ко рту и вынул свою искусственную верхнюю челюсть. Затем он быстро вставил ее обратно и, присасывая челюсть к нёбу, звонко прищелкнул языком.
Со стороны капитана это было необычайно удачным движением, поскольку при виде его у гордых кукуанов вырвался крик ужаса и все они отпрянули на несколько ярдов назад.
– Что случилось? В чем дело? – с недоумением спросил я сэра Куртиса.
– Зубы Гуда привели их в смятение, – взволнованно прошептал сэр Генри. – Он их вынул, и они испугались. Выньте их, Гуд, выньте их совсем!
Капитан тотчас же повиновался и преловко ухитрился всунуть обе челюсти в рукав своей фланелевой рубашки.
В следующую минуту любопытство преодолело страх и туземцы медленно, с опаской вновь приблизились к нам. Очевидно, они уже забыли о своем милом намерении перерезать нам глотки.
– Скажите нам, о чужеземцы! – торжественно воскликнул старик, указывая на Гуда, стоявшего в одной