От правого глаза в сторону лба расползалось тёмное пятно. Некоторым препараторам везло больше – вживление могло пройти практически незаметно, другим – меньше. Даже пятно, как и почерневшие волосы и глаз, наверное, не слишком испортили бы это лицо, но были ещё и шрамы. Самый большой рассекал лоб и бровь над глазом орма, другие, помельче, испещрили левую щёку и подбородок. Верхней части левого уха не хватало.
Но он был высоким, стройным и крепким – и поднялся на трибуну легко, быстро и порывисто. Чем-то он и вправду напоминал большую хищную птицу, гордую и сильную.
Оказавшись на трибуне, он пару мгновений ощупывал набившихся в магистрат жителей Ильмора взглядом, и мне стало не по себе от того, что я единственная не сижу за одним из столов. Так я оказывалась прямо на траектории его взгляда – и он действительно задержался на мне. Я заставила себя подойти к ближайшему свободному месту на скамье не бегом и втиснуться на него по возможности изящно – впрочем, последнее вряд ли удалось.
Наконец он заговорил – негромко, и в зале сразу стало очень тихо. Смолкли перешёптывания, и никто больше не ёрзал на скамье и не одёргивал детей, норовивших начать есть раньше времени.
– Меня зовут Эрик Стром. Я приветствую жителей Ильмора, – сказал он. Его голос был бархатистым и вкрадчивым – должно быть, так говорил бы орм, владей он даром речи. – И поздравляю их с праздником Шествий – от лица владетеля Химмельна и его семьи и от лица Десяти препараторов. Для меня большая часть встретить праздник в Ильморе…
Кто-то не удержался от тихого хмыканья, но тут же умолк.
– Сегодня мы празднуем, – он продолжал как ни в чём не бывало, – чтим память ушедших и приветствуем появившихся на свет. Мы благодарим силы, оберегающие Кьертанию и её людей из года в год. И мы благодарим вас – потому что только усилия каждого делают процветание возможным. Каждый одинаково важен для герцогства – препаратор и фермер, дравтодобытчик и солдат, целитель и учитель. Ребёнок, который подрастает, чтобы служить Кьертании, – и старик, который заботится о ребёнке, пока его родители отдают служению родине все силы.
Его голос не вязался с тем, как он говорил, – неожиданно искренне, будто слова шли от сердца. Эта речь контрастировала с той, что я слышала в прошлом году, – тогда приехавший из областного центра препаратор зачитал приветствие по бумажке. Он явно был недоволен тем, что его отправили в такое захолустье, а этот, хотя и не улыбался, выглядел так, словно совсем не был раздосадован тем, что встречает праздник Шествий здесь, а не в столице.
– Вы усердно трудились весь год и заслужили награду –