Шаукар. Юлия Рахаева

мне под руку. Смеялась, тыкала своими пальцами. Я мог её поранить, но… я поранился сам. Я не сразу тогда понял, насколько всё оказалось серьёзно. Это уже потом, когда мне пришлось обратиться к лекарю, я осознал. Всё моё мастерство как в воду кануло. Пальцы меня не слушались больше. И во всём была виновата эта Лайла. Я честно пытался выкарабкаться. Пошёл в новое ремесленное училище, слышал, что они ищут учителей. Подумал, что если сам не могу больше работать, то уж ребят обучить сумею, передам им свой опыт. И меня вроде бы уже почти приняли, но тут оказалось, что положено проверять всех, кто устраивается к ним на работу. Вот и меня решили проверить. Казим этот. Когда выяснилось, что моя сестра – продажная женщина, мне отказали. Во всём они виноваты. Лайла и Гулли сломали мне жизнь. Из-за них я теперь работаю на складе, выполняю грязную работу. Таким, как они, не место на земле.

      – Ну, с Лайлой и Гулли понятно, а причём здесь Ивет? – спросил Альфред.

      – Я подумал, что так я смогу запутать следы, – ответил Самур. – Уж с Ивет меня точно ничего не связывало, а тут к ней как раз Казим пришёл. Я мечтал, что его посадят за эти убийства. А ещё… вот вы когда-нибудь пробовали душить человека? Знаете, что можно испытать, когда в твоих руках чья-то жизнь? Когда только от тебя зависит, сделает он следующий вдох или нет… Пусть мои пальцы не были больше способны создавать красоту, но они оказались способны закончить чью-то жизнь.

      – Значит, и Кимико ты решил убить по этой же причине?

      – Она меня взбесила вечером. А потом я увидел Казима. Всё как-то само решилось.

      – Ты понимаешь, что тебя ждёт? – спросил Оташ.

      – Догадываюсь.

      – По закону Шоносара тебя казнят.

      – Знаю.

      – Может быть, ты раскаиваешься? – подал голос Элинор.

      – Нет, – покачал головой Самур. – Я ни о чём жалею. Хотя нет. Жалею, что это был ты, господин визирь. Ты мне ничего дурного не сделал. Вот если бы на твоём месте была Кимико, я бы задушил её.

      – Ты недооцениваешь Кимико, – ответил Юрген. – Она намного сильнее тебя.

      – Уведите его, – приказал Оташ.

      – Но ты ведь должен меня понимать, визирь, – уже вставая, проговорил Самур. – Я слышал о твоей победе на поединке. Мне рассказали, что ты сделал. Ты ведь знаешь, каково это. Ты ведь понимаешь меня, да?

      – Нет, – тихо ответил Шу. – Никогда не пойму.

      – Он всё-таки псих, – сказал Оташ, когда стражники увели Самура.

      – Неужели он в самом деле получал удовольствие от убийств? – задумчиво проговорил Элинор.

      – Что тебя так удивляет? – спросил Альфред. – В такие моменты он испытывал власть над людьми. Власть – это одна из тех вещей, за которые люди готовы убивать. Власть и деньги.

      – Эне, не бери его слова в голову, – глядя на молчавшего Юргена, проговорил Оташ. – Он псих, я же сказал.

      – Но я тоже убил человека, – ответил Шу. – И способ похож.

      – Ты убил своего соперника на поединке. Хамза не стал бы тебя щадить, если бы у него был шанс прикончить тебя. У тебя не было иного выхода, и ты поступил так, как должен был.

      – Оташ