Оставалось самое легкое: набрать третьим делом автовокзал и повелеть временно снять со всех рейсов лучшие из автобусов для переправки всего этого иноходячего недоразумения к местам не столь отдаленных, но вполне загородных резиденций. А уж как им оттуда добираться на свои сборища, не чураясь любования чудными видами бескрайних пейзанских пашен, это собственно их последнее дело. Да хоть европёхом, об этом и говорить нечего.
Так вот и обосновались Орден вампиеров во главе с фон бароном Махаузером на даче Тукана и Орден зомбиеров во главе с графом ди Скрепицца в поместье когда-то Эхматовой.
В урочный час доблестные рыцари-неофиты Плесканьяк, Наливуа и Захорошар заступили втроем на ночное дежурство в нумерованных покоях княжны Парижской, удобно расположившись в преддверии ее будуара. Подобные предосторожности не были продиктованы одной лишь вздорной прихотью взбалмошной княжны. Усиленно неусыпной охраны требовала не столько нерушимость покоя мадам Бравацкой, сколько сохранность редкостного инвентаря многообразного назначения, в том числе и магического конечно, с которым она никогда и нигде не расставалась, да и нужды в том не усматривала.
Рыцари без страха и упрека какое-то время покорно скучали. По протоколу мало что из развлечений было им доступно во время несения вахты, разве что телевизор, но и тот в исключительно беззвучном режиме. Потом всё ж они подобтерлись, подосвоились и подоборзели по обстановке. Настал момент, когда Плесканьяк расслабленно потянулся и со скабрезным улыбасиком извлек из-за пазухи колоду карт. Тут же Наливуа встречно осклабился не менее двусмысленно и вытянул из-за спины на всю недолгу притаившийся там за-под поясным ремнем пузырь вполне доброкачественного горячительного. Далеко не постная улыбчивость сослуживцев с неизбежностью передалась и пустопорожнему Захорошару, одобрительно закивавшему из-за довлеющей ему вполне шаровитости в ответ на дружески предложенные соблазны.
Пока жизнь привратников полным ходом налаживалась, Зора Астраловна с нескрываемой задумчивостью перебирала кое-что ни попадя из числа своих несметных сокровищ. Пособляла ей в этом занятии ее камеристка и компаньонка по имени Шаккалю, способная легко а и как нечего делать ворочать кофры и саквояжи с баулами своими разительно шалыми ручищами. Начало тому занятию положила россыпь амулетов, испещренных загадочными письменами, кодами и рунами и большей частью имевших вид продырявленных медальонов а ля Калиостро, потому что именно такая форма позволяла пропускать сквозь них незначительные предметы с целью колдовского воздействия на их то внешнюю видимость, а то и внутреннюю сущность если что. Мадам поводила над ними руками, то ли творя ворожбу, как это могло