Я открываю книгу под названием «Методические статьи по обучению игре на баяне», автор Иосиф Пуриц. Донотный период в начальном обучении игре на баяне. И сразу же хочется цитировать: «При освоении языка музыки будет логичным соблюдение той же последовательности, которая характерна для маленького ребенка при освоении им языка речевого. Совершенно естественно, что вначале ребенок учится говорить, осознавать смысл произносимых слов и понятий, и лишь позже – читать, записывать буквы, слова. В процессе освоения музыкального инструмента ребенок постигает основы музыкального языка». Стоп! При таком подходе к делу дальше можно цитировать всю книгу от корки до корки. Как бы назвать эту книгу, чтобы не использовать слово «методика»? Ну, скажем, если уж методика, то с прилагательным «конкретная», то есть можно назвать эту книгу «Конкретные методические статьи по конкретному обучению игре на баяне». А ведь уму непостижимо, сколько пишется макулатуры на эту тему. Мне кажется, что здесь Иосиф объял необъятное.
Мне еще кажется, что не случайно перед его фамилией не было приставки «заслуженный» или «народный артист», он был как-то чист перед всем этим. Хочется заменить эти приставки на звание «рыцаря баяна». Мне уже довелось возвести в сан рыцаря нашей науки (о русских народных инструментах) П.Ф. Покромовича, а теперь вот и Лёню, то бишь Иосифа Пурица. Между ними явно есть общность, та же затененность в признании их заслуг и яркость их достижений.
А теперь о том, что лично для меня значил Иосиф Пуриц. Он повернул мою жизнь в другую сторону. Правда, я сам в немалой степени это подготавливал, но всё случилось неосознанно. Начну с того, что, едва поступив в Гнесинский институт, я уже почувствовал нерасположение к баяну. Даже когда В.И. Федосеев давал программу, мне было как-то всё равно, что он назначит. Приехав домой, я далеко не сразу стал учить назначенное, а став учить, выполнял это как обязаловку. И всё это время, до поездки на первую сессию, сверлила в мозгу мысль, что что-то должно произойти, что упразднит баян и всё, что с ним связано.
Уже позднее, анализируя произошедшее, я понял, в чем дело. Лёня на меня подействовал, если можно так выразиться, отрицательно-положительно. Отрицательно в том смысле, что стало понятно: если я хочу чего-то достичь в музыке, то только не на баяне. Это уже поздно. Надо задействовать какие-то другие свои ресурсы, иначе я буду обречен после десяти лет педагогической работы в каком-нибудь музыкальном училище, условно говоря, точно так же пить водку на рыбалке, как это делает большая часть баянистов-преподавателей.
Положительное