В висках стучало, а саму меня слегка штормило. Мы посетили уже несколько лавок, прикупили мне одежду, обувь и всякие женские штучки, как выразился Гром, так что на сегодня я посчитала наш выход в свет завершенным и выстраданным.
Торговый дом оставил у меня обрывочные и туманные воспоминания, перед глазами стояла лишь спина Раниля и раздосадованное лицо Грома в тот момент, когда была озвучена его настоящая фамилия.
– Слышала такое выражение, персик, любопытство кошку сгубило? – поддел меня черноволосый, словно испытывая удовольствие от самого процесса.
– К счастью, я не кошка, – усмехнулась, дергая уголками губ. Иногда его фразы поднимали настроение, хотела я того или нет. – В моих венах течет медвежье-волчья кровь.
Набралась смелости и сказала это вслух, признавая в себе звериное начало.
– Правильно, персик. Ты волчица, – наклонился и прошептал мне на ухо. – Моя волчица, сечешь?
Поперхнулась от игривости, прозвучавшей в его словах, и чуть не засмеялась, когда проходившая мимо взрослая самка застыла, в неодобрении глядя на нашу парочку.
– Идем быстрее, мне стыдно, – пробормотала, опуская глаза, и потянула его к выходу. – Хочешь, чтобы все знали, что мы переспали?
– Я владею этой самочкой, госпожа! – залихватски извернулся черноволосый и крикнул той женщине, которая продолжала возмущенно смотреть нам вслед.
В эту секунду он напоминал мне задорного мальчишку, дорвавшегося до веселья и удовольствия, и его настроение постепенно передавалось и мне. Но я каждый раз осаждала себя, ведь понимала, что он на самом деле – умелый манипулятор, умеющий тонко подмять чужое настроение под себя и свои цели.
– Ну всё! – прошипела, когда мы оказались на улице, недалеко от парковочного места, где сверкал чистотой его мобиль. – Хватит дурачиться! И не смей увиливать от моих вопросов!
– Я? Увиливать? – растянул губы и подернул шутливо бровями. – Да за кого ты меня принимаешь, персик?
– То есть, ответишь на все мои вопросы? – прищурилась и сделала шаг вперед, оказываясь напротив него на расстоянии вытянутой руки. Не знаю, какого эффекта я хотела, но такая близость лишь подчеркнула разницу наших габаритов, и мои гневные и требовательные слова могли бы показаться смешными, если бы не моя решимость.
– Всё для тебя сделаю, кошечка, – резко нагнулся и коснулся моих губ, выдыхая фразу мне в рот. – Только озвучь свои потаенные желания.
Внутри всё полыхало от чувственного мужского флирта, но разум ощерился, выпуская коготки. Его шутливость заставляла меня сильнее желать правды.
– Почему ты не сказал, что Волкодав?! Кем ты приходишься Самиру, Гром? – смогла потребовать ответа, но сама не ощущала под собой твердой почвы.
Посмотрела по сторонам, надеясь, что мое рявканье осталось только между нами, но никто на нас не смотрел. Снаружи в принципе было немноголюдно, и когда я было хотела снова наехать на всё еще молчавшего Грома, замерла. На