Передавая в руки читателей не только это собрание источников, но обе части нашего издания, мы надеемся, что оно не только будет полезным для людей, уже занимающихся изучением судеб польских ссыльных в Сибири, но и вдохновит новых историков, как польских, так и российских на исследование данной тематики. Само прочтение документов продемонстрирует, как много еще осталось в этой области проблем и вопросов, требующих своего разрешения.
Стоит упомянуть, что знакомство с публикуемыми документами показывает, сколь разнородную группу представляли собой ссыльные. Авторы повествований отмечали, порой с удивлением, что среди «ссыльных поляков» было много представителей других народов. Василий Берви-Флеровский, например, видел целые группы белорусских крестьян, православного вероисповедания, высланных в административном порядке Муравьевым. С его точки зрения, именно их участь была наиболее тяжелой, поскольку никто ими не интересовался, никто не старался им помочь, и они погибали в Сибири полностью забытые и не понимающие того, с чем столкнулись[42]. Сергей Стахевич вспоминал о группах «жмуди», то есть литовских крестьян, с которыми поляки говорили на разных языках[43]. Михаил Овчинников в свою очередь подмечал, что в числе польских ссыльных было немало белорусов православного вероисповедания (в том числе бывший священник), а также «малорусов», практически не говорящих по-польски. Однако для властей все они были «польскими бунтовщиками»[44]. В повествованиях среди «польских ссыльных» появляются также итальянцы, французы и немцы.
Мы прекрасно знаем, что в числе ссыльных были люди, происходящие из разных польских земель, представляющие, в принципе, все общественные классы, от аристократов до простых крестьян. Но только чтение русских повествований дает нам возможность понять, как отдельные группы справлялись в сибирских реалиях, как ссылка влияла на их принципы и политические взгляды.
Благодаря тому, что мы имеем свидетельства, охватывающие несколько десятилетий второй половины XIX и начала XX в., мы можем уяснить, как менялись сами ссыльные и как менялось отношение к ним со стороны русских. Русские ссыльные шестидесятых годов XIX в. считали поляков союзниками в борьбе с общим врагом, а ссыльных – товарищами по несчастью. Русские народники, попавшие в Сибирь в начале восьмидесятых годов XIX в., являвшиеся в большинстве своем людьми молодыми, с удивлением обнаруживали, что поляки, все еще остававшиеся в Сибири, мало похожи на революционеров, которых в них привыкли видеть. Часто бывшие ссыльные заботились уже лишь о материальном обеспечении себя и своих родных, а те, которые добились в Сибири успеха, более всего любили посидеть за столом или поиграть в карты в приятной компании, разговаривая на темы, далекие от политики