Три дня весны. Дмитрий Казаков

вышел из подъезда следом за папой Виталика, зевая и протирая глаза. Джим, обрадованный появлением гостя, притащился к нему на ночлег, и всю дорогу ворочался и повизгивал, не давая спать.

      А утром, когда все поднялись, стало ясно, что ночью на заработавшие сотовые мальчишек пришло сообщение от классной – что занятия в школе пока отменены, и на уроки идти не надо.

      Потом мобилы опять умерли, но это было уже не важно.

      Папа Виталика сказал, что отвезет Пашку до Портпоселка на машине, а затем поедет на работу.

      – Давай, забирайся, – сказал он, когда сигнализация черной «Тойоты» нервно пиликнула.

      Пашка уселся на переднее сидение, пристегнул ремень.

      Сейчас они за пятнадцать минут доедут до Анны Марковны, и там он ляжет и еще поспит, а потом…

      Машина рванула с места, они выехали на Бавыкина, и тут же папа Виталика резко затормозил. Пашку бросило вперед, ремень заскрипел, вонзаясь ему в плечо и в грудь, рюкзак съехал с коленей.