Следователь, вкрадчиво:
– Что-то не так?
Эксперт, нерешительно:
– Возникает ощущение, что он полностью выложился, описывая грамматику. Вторая часть… Он использует необычные, не совсем понятные обороты, выдвигает теории, основанные на необычных логических посылках, аргументация выглядит слабой. Иногда у меня возникало ощущение, что он пишет вовсе не на том языке, что для него является родным! Что это либо глупый перевод типа машинного… либо вообще бред человека, одурманенного наркотиками!
Следователь:
– Занятный вывод. Я надеюсь, вы изложили все заключения в письменном виде, как мы просили? Не упустили ничего?
Эксперт:
– Конечно, все готово… только…
Следователь:
– Давайте их сюда, и рукопись не забудьте оставить. Уникальная штуковина, да? Более не собираюсь вас задерживать. Если вы понадобитесь, то мы с вами свяжемся. Огромное спасибо!
Эксперт:
– Но я не все…
Раздается скрежет отодвигаемого стула.
Следователь:
– Всего хорошего, пропуск сдать не забудьте…
Щелчок, конец записи.
Глава 3
Ник завязывал ботинки, когда в прихожую заглянула жена.
– Так, шапку не забудь, – сказала она мрачно. – А то выглядишь как Чужак. Смотреть с помощью этой штуки не пробовал?
– Пробовал, не выходит.
Трамваи сгинули вчера после обеда, поэтому после операции до дому добирался пешком, отшагал полгорода. Едва увидев мужа с третьим глазом во лбу, Анна впала в шоковое состояние, поначалу даже кричала «Вырежи его! Вырежи!» и хваталась за нож, но затем постепенно успокоилась.
В себя ее помог привести рюкзак еды, который Ник приволок с собой.
А вот кот, только ощутив запах хозяина, забился под шкаф и отказался выходить. Когда его попытались извлечь, он начал злобно мяукать и бить когтистыми лапами на поражение, так что Сервантеса оставили в покое.
Головная боль затихла к вечеру, вживленный Чужаками то ли прибор, то ли орган совсем перестал ощущаться, стал таким же привычным, как собственный нос или палец на ноге. Побочных эффектов, которых он так опасался, не возникло: ни судорог, ни галлюцинаций, ни чего-нибудь похуже вроде желания есть человеческое мясо или свиные фекалии.
Все как обычно, только при взгляде в зеркало невольно вздрагиваешь.
– Папа, ты куда? – рядом с Анной объявился сын, прижался к материнскому боку.
– На работу, – ответил Ник с улыбкой.
Ради вот этого десятилетнего пацана, да еще ради того голубоглазого чуда, что сейчас возится с куклами в детской, он прошел через вчерашние унижения, позволил себя изуродовать…
Ничего, готов и не на такое.
– В твой… университет? – спросил Алекс.
– Нет, теперь у меня другая работа. Все, я побежал! – Ник взъерошил сыну волосы,