– Какая же ты, Аня… какашка!
Надя подскочила на месте от хлесткого и в то же время смешного выражения.
– Сам ты, Шура, какашка!
– Ребята, ну хватит уже! – вступил третий – басовитый мужской голос. – Шура, это неприлично, в конце концов! Аня, ты же девочка!
– А чего эта девочка меня носом тычет?! Это еще по малолетке было! Попал в дурную компанию, молодой был, вляпался! Сто лет прошло!
– Вот и я в вашу уголовную компанию попала как курица в ощип! – взвизгнула Аня.
– Прекратите! – пресек вопли басовитый. – Надо собраться с мыслями и решить, что делать дальше.
– Валить отсюда надо, пока нас всех не накрыло! – не унималась Аня.
– Мне кажется, Анечка Феликсовна, вас вполне устраивало плыть на волнах светской жизни! – услышала Надя приятный девичий голосок.
– Ха! Вот и оставайтесь! Плывите дальше! Не захлебнитесь только!
Раздался громкий топот. Дверь распахнулась, едва не ударив Надю по носу.
Рыжеволосая дама с красным лицом и грудой разноцветных цепочек и бус на полной шее бросила на нее яростный взгляд и промчалась мимо, обдав волной удушливого аромата восточных масел.
– Аня, ты куда?! Ты же наш бухгалтер, как мы без тебя? – следом за ней выскочил долговязый, похожий на кузнечика очкарик в клетчатой рубашке с криво застегнутыми пуговицами и всклокоченной реденькой бородкой.
– Шурик, вернись! Оставь ее, пусть выбесится! – донесся вслед девичий звонкий голосок.
Надя посторонилась, вжимаясь в стену. Через пару секунд в холле грохнуло ведро, затем упала швабра и, наконец, хлопнула входная дверь. Над головой качнулась лампочка, а в офисе «Ржи» воцарилась тишина.
Надя заглянула внутрь.
– Здравствуйте, – кивнула она, приветствуя оставшихся. – Меня зовут Надежда Чарушина, и я…
– Что вы хотите? Сегодня мы не работаем. Приходите завтра! Или вообще, не знаю когда. Лучше звоните, – грузный мужчина в свитере вытер огромным носовым платком недовольное лицо и с подозрением уставился на Надю.
– Стойте, не уходите! – стройная скуластая девушка с длинными черными волосами спрыгнула с крышки стола и широко улыбнулась. Улыбка у нее была замечательная, и даже кривой верхний клык ее не портил, придавая какой-то разбойничьей удали. К тому же в носу брюнетки поблескивал пирсинг, что делало это сходство еще ярче.
– Меня зовут Надежда, – растерянно повторила Чарушина.
– Я знаю, кто вы, – девушка подошла ближе и стала с интересом разглядывать Надю.
Чарушиной этот взгляд не понравился – уж слишком он был пристальным, изучающим, женским. Так глядят те, кто готовится стать соперницей или же понимает, что занять желанное место просто не получится. Подобные вещи чувствуешь на уровне инстинкта, будто что-то щелкает внутри и шепчет на ухо: «опасность!»
– Пойдемте со мной, – хмыкнула