Больше того! Он вообще не делал резких движений.
Но я не понимала, что собирается предпринять этот мужчина. Не понимала ЕГО.
И от этого становилось гораздо страшнее, чем в момент, когда мужики возле трассы отчетливо показали – чего хотят от меня.
Воистину! Самое страшное – неизвестность! Когда опасность уже обозначена, ты можешь решать, как с ней бороться. А что можно сделать, если понятия не имеешь, каким боком повернутся к тебе события?
В голове вертелись серии из криминальной мыльной оперы. Как извращенцы запирали у себя женщин. Удерживали, постоянно насильничали.
А потом трупы этих несчастных находили где-нибудь в стенах дома, на участке или где-то еще…
Беркут не походил на них. Не понимаю уж почему. Я ведь его даже не знала.
Да и кто из нас видел этих преступников? Кто знает на кого они должны быть похожи? Разве не все они выглядят как добропорядочные, может даже добросердечные граждане?
А потом Беркут предложил пожить у него. С комфортом и даже с роскошью.
Предложил. Но, тем не менее, не вернул мне одежду и не отдал мобильник. То есть это было бы не совсем добровольное решение. Скорее под давлением обстоятельств. Жирных и очевидных.
По факту – выбора мне не оставили.
Лишь красиво оформили собственное решение. В отношении меня! Свободной женщины!
Боже! О чем он вообще думал? Как мог даже предположить, что я, не имея ни средства связи с близкими и родными, ни даже одежды, чтобы уйти отсюда куда хочется, еще стану на что-то соглашаться? Нет! Определенно этот мужчина и его измышления непостижимы! Недоступны нормальному человеку!
– Зачем мне у вас жить? – повторила я свой вопрос, чеканя каждое слово. Потому что Беркут выглядел так, будто сам не понимал – зачем именно.
Нет, ну правда! Он смотрел на меня совершенно однозначно. С конкретным желанием и намерением. И при этом абсолютно растерянно.
Беркут не отвечал. Изучал графин с соком так, словно тот ему злейший враг. Я посмотрела на свой невыпитый бокал. Отставила его на ручку дивана, достаточно объемную и плоскую, чтобы ничего не пролилось на палас. Чистить такой, наверное, очень дорогое удовольствие. Тут мне уже вовек не расплатиться.
Складывалось ощущение, что Беркут и сам не может решить, что со мной делать. Поэтому я решила воспользоваться ситуацией. Ковать железо пока горячо.
– Слушайте. Давайте я вызову такси. Уеду домой и немного очухаюсь. Ну правда! Ночка была та еще! Вы же сами это прекрасно знаете! А потом я подумаю над вашим предложением? А? Ну не будете же вы держать меня здесь в плену? Как те маньяки-извращенцы из криминальной хроники?
Беркут рубанул рукой по воздуху, словно рубил мясо. Затем встал и прошелся по комнате. Остановился напротив, сверля меня привычным парализующим взглядом.
Помолчал еще. Прищурился. Прокашлялся с уже знакомой мне хрипотцой и, вскинув бровь, уточнил:
– То есть бассейн, вино, вкусный завтрак и отдых в моем лесу не вариант?
Я решительно мотнула головой.
– Ну