Отдавали музейщикам тётю Аню с большой неохотой. На её суровом деревянном лице навсегда застыло отражение тайной веры северян в духа предков, охраняющего дом и его обитателей. Будьте уверены, жители тех деревень со своими духами общались даже во времена советского безверья. А, может, общаются и поныне, если сохранили ключи, коими – как известно – являются заветные слова. Только не ждите, что кто-то вам в этом сознается! И уж слов никаких не скажет, потому и зовутся они заветными, что принадлежат семье, передаваясь из поколения в поколение.
Тётя Аня жива и поныне, с ней можно даже встретиться, если очень захочется. Старый дом её чудом уцелел в страшном пожаре на Горке – тогда сгорела вся деревня, кроме двух домов тёти Аниных родственников.
Не кажется ли вам, что тот шумный дух из Соколья вовсе не пакостил, а лишь неумело общался с жителями своего дома? Возвещал о тёмных временах, новых бедах или пытался хоть кого-то сберечь, прогнав из голодной деревни в городской приют? Кто ж теперь скажет, когда ключи потеряны?
ИСТОРИЯ № 2
СТАРАЯ ШКОЛА
На заросшем берегу Ухтомицы стоит одинокий дом. Он пустует много лет, и никому не интересен. Рядом с ним проходит большая дорога, по которой время от времени несутся машины и идут люди, но дом скромно держится в тени деревьев. Забором ему служат густая трава летом и непролазные сугробы зимой. Ухтомица была бы счастлива затопить его по весне, если бы только могла подняться на низенький холм.
Кажется, у дома даже есть хозяйка, но о ней мало кто помнит. Решётки на окнах говорят о казённом прошлом. Так и есть: когда-то сруб перетащили в Коротец из Шалги, чтобы обустроить пекарню, но всякая надобность в ней отпала ещё до открытия. Потом дом стал промтоварным магазином – на короткое время, пока не возвели кирпичное здание сельмага взамен сгоревшего деревянного. Наконец, третья попытка вдохнуть в него жизнь окончилась неудачей.
И невзрачный домишко закутался в листву, притих у моста. Никто не догадывается о том, насколько он стар, и кем был до своего печального переезда. То бывшая Шалго-Бодуновская школа.
***
– Припоминаю я один странный случай, – говорит старик. Ему давно перевалило за девяносто, но разум и память при нём. Он с лёгкостью возвращается в далёкие воспоминания.
В этих воспоминаниях нет никакого старика, есть только юноша лет шестнадцати.