Я не совсем дура, спросила. Но у Машки. И когда та объяснила, мне захотелось рот с мылом вымыть.
А теперь и Светка, лучшая подруга, стала женщиной. А ведь она даже младше меня. На полгода.
На смену гневу пришло ощущение некой ущербности. Светка права. Этим, действительно, все уже занимаются. Одна я, как дурочка, в плену придуманных собой же страхов и комплексов.
И я решила, что в ближайшее же время тоже стану женщиной. Не потому, что мне этого хотелось. А из любопытства, и чтобы быть «как все».
Но помня историю с позором Ирки, точно знала, что первым мужчиной не будет никто из нашей общаги.
***
С подругой мы быстро помирились. Причём первая подошла она. А я сделала великодушный вид. Хотя понимала, что она и правда, наверное, ничего “такого” не сделала. Ещё и поделилась со мной.
В холле учебного корпуса было, впрочем, как и всегда, шумно. Кто-то кого-то звал через весь коридор. Цоканье железных набоек старшекурсниц эхом разносилось по всему коридору. Мимо проходили мальчишки из группы сварщиков и толкая друг друга, над чем—то хохотали. В общем всё, как всегда.
– Я с физруком договорилась, – пробурчала я, всё ещё строя из себя оскорблённую, как бы сделав одолжение. – Вечером должен уже напечатать.
– Супер! – Светка обняла меня, и я окончательно растаяла.
– Ага, – фыркнула от смеха. – Только не поверишь. Я не помню, как его зовут.
Мы обе засмеялись. Ну а что? У нас он не вёл. Так, замещал пару раз.
– У Таньки как отчество? – напрягла Светка память.
– Понятия не имею. Как-то вот по отчеству не обращалась.
– Ладно, это я беру на себя, – подмигнула подруга. – Выясним, как его зовут. А то я тоже не помню. Лозовой и Лозовой. А как его там.
Вскоре мы обе знали, что физрука зовут Владимир Владимирович. И смеялись, что как можно было не запомнить такое сочетание.
– Да уже, его предки не заморачивались.
– Я, кажется, даже знаю, как звали его отца, – смеялась Светка, когда мы уже были в своей комнате и собирали вещи, чтобы ехать по домам на выходные.
– Владимир, – не поняла я сначала, в чём шутка.
– Владимирович. – Подняла она вверх указательный палец.
– Прикинь, как они голову ломали, когда девочка родилась? Таньке всем селом, небось, имя выбирали.
Мы хохотали.
Вскоре, проводила Светку на автовокзал, находился он ближе, чем железнодорожный, и вернулась в общагу. Собрала свои нехитрые пожитки в дорожную сумку и спустилась с ними вниз.
Физрук был у себя.
– Привет, – добродушно улыбнулся он. – Проходи.
Я зашла, с шелестом поставила перед собой сумку и не решалась пройти дальше. Почему-то именно теперь мне стало неловко. Когда накануне мы пили чай на пару этажей выше, я чувствовала себя в безопасности.