Поворот, еще один, дальше метров двести до моста со сломанными перилами через проточное болотце, и сразу за ним развилка. Основная дорога берет правее, к пригорку; прилегающая, такая же раздолбанная и кривая, идет прямо, скрывается в лесу. С минуту Стас колебался, даже вытащил карту и пару минут добросовестно смотрел на нее. Дорог с развилками полно, мостов тоже, если он верно понял, что означают темные мелкие штрихи над тонкими синими полосками. Но да бог с ними, с мостами, куда отсюда двинул грузовик с фрицами – вот вопрос. Стас смотрел на колеи, на грязную траву по обочинам в поисках следа, но впустую. Впереди за деревьями раздался выстрел, за ним прострекотала короткая очередь, ветром донесло собачий лай, еще выстрел и все стихло. И потянуло дымком, как от костра, и чем-то паленым, над лесом показалась струйка дыма. Все напоминало виденное час или полтора назад, юдинскую подружку могли уже свободно употребить и «исполнить», как говаривал так и не назвавший себя майор НКВД. «Надо посмотреть» – Стас затолкал карту в планшет, перебежал дорогу, прыгая через колеи, и оказался в лесу. Прошагал, петляя между стволов, стараясь двигаться тихо и не шуршать опавшей листвой, но не бежал. Шел на запах гари и жженой шерсти, от которого першило в горле и перехватывало дыхание. Вбежал на пригорок, остановился под прикрытием толстенной ели, приподнял колючую лапу, выглянул из-под нее. Точно, деревня, по виду пустая, но не заброшенная – дома целы, по крайней мере пока, у стены ближайшего к лесу дома стоит велосипед, на огороде перекопаны грядки, ботва собрана в аккуратные холмики. И ни единой живой души, куда ни глянь, даже псы не брешут.
За ближайшим к лесу домом виднелся еще один, на вид целехонький, даже стекла в окнах не выбиты, но рядом тоже никого. Следом поднималась крыша еще одного строения, поновее, судя по светлым бревнам сруба, дальше тянулся к серому небу почти слившийся с ним дымок. Оттуда-то и несло паленой дрянью, но что там могло происходить, даже думать неохота, не говоря о том, чтобы пойти и посмотреть. Зато полуторка – вот она, у дома с велосипедом, села, завалившись передним колесом в колею у самого крыльца, в кузове никого. Зато из дома отчетливо слышались голоса – смех, вопли и резкий, но как-то быстро оборвавшийся вскрик.
С ТТ в руке Стас добежал до ограды, подлез под нее и, пригнувшись, побежал по грядкам к дому.
Добрался до стены между окнами, присел, прислушиваясь к доносившейся из дома возне и крикам. Разобрал в общем гуле женский голос, пославший кого-то по матери, затем раздался общий хохот, будто кавалеры как раз туда и собирались, ждали только напутствия, звук пощечины, еще волна довольного гогота. Стас поднялся, вжался спиной в простенок и заглянул в окно. Занавеска с той стороны оборвана, пестрая тряпка висит, закрывая