Саартук качнул плечами, спугнув ворона-посыльного, успевшего задремать на его плече словно на песчаном кугале. Наконец-то, пришло его время: он встретится с родителями; он увидит предков; он увидит свою Орду и Клан; познает Великую битву; он падёт в ноги отцам и попросит у них прощения. Однако перед этим, Саартук пропустит свой народ за спину и останется в поле в одиночестве. Он задержит врага, напомнит всем, кто он, и чего стоит. Саартук будет последним из той Орды, что помнит старые порядки и он заберет их с собой в могилу!
Чем дольше могучая фигура стояла под темными небесами, тем сильнее крепла воля Шамана и его готовность уйти в иной мир и тем ближе были орочьи беженцы. И вот, час невозврата настал: до шамана дошли грузные Кодои, перевозившие ценное и дорогое имущество, коими являлись и сами животные. Массивные и незаменимые, не чувствующие усталости, Кодои еле передвигали ноги, подгибающиеся под невероятным весом носимого груза. За караваном имущества шли старики и дети, дальше женщины, и только после них замыкающими шли воины и генералы. Порядок был верным, но шаман и в кошмарах не мог представить, что за свою долгую жизнь ему придется такое увидеть…
Саартук стоял все там же, не двинувшись с места даже когда мимо него стали проходить другие старцы. Он стоял, ибо знал, что должен держать разговор только с Раастом “Непреклонным”: тем самым, о ком рассказывают детям на ночь грядущую; тем самым, о ком мечтают молодые орочки глядя на сияющие звезды; тем самым, на кого мечтают быть похожи все мальчики от рождения и до конца своей юности. Он будет ждать хвост колонны отступающих, и в душе он будет надеяться, что бегут эти орги не из страха, а из-за долга, по приказу старшего, взявшего с них этот грех на свою душу. Он будет просто стоять и собирать на себе взгляды тех, кто ушел ему за спину. Не все они понимали, не все видели то, что знал Шаман. Они не понимают странного седого орка, не имеющего интереса к беженцам, но им это было и не нужно. Не подумайте дурного, ведь Саартук не презирал их, он просто тихо страдал от этого зрелища. Старого Шамана воспитывали иначе: орк не должен убегать, орк должен забирать и идти вперед, Орк часть рода, часть Клана, часть Орды, а Орда – никогда не бежит!.. Однако даже этот принцип легко пропускал к нему за спину детей и женщин. Нет, конечно, седой орк ценил женщин, как в доме, так и на поле битвы. Но все же, за всю свою очень долгую жизнь, он познал то, что счастья в душе у женщины больше, когда она встречает его дома, а не когда уходит с ним на войну, оставляя детей за спиной. Опыт жизни Саартука был очень дорог и слишком уж сильно он пахнет кровью тех, кто был ему дорог…
Глубокий вздох, заставил вырвавшийся из него воздух, собраться белыми клубами пара, на пару ударов сердца скрывший грустную картину, даря крупицу покоя для души. Однако затем он услышал грозные рычащие крики и топот пары десятков ног, несущихся в его направлении. Так легко Саартука было не взять…
Сдвинув левую ногу назад, Саартук наклонился вперед,