– Там так удобно рисовать, чтобы всё летело и непременно кружилось, – объяснил мышонок Терентий прабабушке Агриппине.
Прабабушка Агриппина вытерла глаза под очками.
– Чем выше мышонок залезет, тем с большей высоты мышонку падать.
И тем не менее она купила ему всё, что нужно для художника.
Даже клетчатый шарф.
Однажды, когда она, по обыкновению, сидела в тени лопухов, у крепостной стены, смотрела вверх и грустно вздыхала, к ней подошёл милиционер товарищ Марусин.
– Прошу прощения, у вас неприятности?
Милиционер товарищ Марусин, естественно, не мог пройти мимо прабабушки, когда она так грустно вздыхает.
– Вздохнёшь не раз, если приходится смотреть на правнука, задрав голову, – объяснила ему прабабушка. – Мне так хочется дать ему какой-нибудь дельный совет, но чтобы туда залезть, нужно быть либо очень молодой, либо летучей.
Милиционер товарищ Марусин посмотрел в бинокль на самый верх самой высокой башни – мышонок Терентий сидел там и недвижно смотрел на чистый лист бумаги.
– В данный момент ему советы не нужны.
– Он уже несколько дней так сидит. Это не отразится на его здоровье?
– Будем терпеливы, – сказал милиционер товарищ Марусин. Отдал прабабушке Агриппине честь и пошёл на берег реки, чтобы послушать, как плещет волна, как толкаются и скрипят лодки.
Мышонок Терентий обмотал шею клетчатым шарфом и принялся рисовать всё летящее.
Нарисовал берёзу летящую. Получилась берёза спиленная.
Нарисовал летящий дом. Дом получился недостроенный снизу. Люди никак не могли в него войти и, конечно, очень сердились.
Нарисовал Попугаева Вовку летящего.
Вовка получился падающим. Он падал и грозил мышонка прибить.
Увидел мышонок вдали озеро Ильмень.
Нарисовал летящее озеро – получился дождь.
Мышонок разорвал все четыре картинки. Отнёс их в парк, в урну для мусора.
Дома он снял клетчатый шарф. Повесил его на гвоздь. Вымыл пол, потому что закапал его, пока рисовал всё летающее.
Прикрепил кнопками чистый лист бумаги и уселся перед ним на табуретку.
Ему было страшно. Проведёшь торопливой кистью – и чистый лист, такой белый, превратится в испорченный.
Казалось мышонку, что болит у него сердце, а душа задыхается. Хотя на головокружительной высоте, где он поселился, чистого воздуха было много.
Несколько дней просидел мышонок перед чистым листом.
Однажды на подоконник опустилась ворона, уставшая от полёта. Она была уже старая. Можно сказать, седая. Отдышалась она и сказала:
– Нарисовал бы ты чистое небо. Просто чистое небо.
– Интересная мысль, – согласился мышонок.
А ворона уже улетела.
Чистое небо нужно рисовать очень чистыми красками и очень чистой водой.
Мышонок Терентий тщательно вымыл краски. Вымыл кисти.